Вера сильнее наркотика

Член правления фонда Центра здоровой молодежи Евгений Бабаскин рассказал ИА IslamNews о том, как его организация помогает наркозависимым.



Евгений, чем занимается ваш центр, каковы успехи? В частности, интересуют пациенты-мусульмане, мусульманские регионы. Существует ли в работе с ними какая-то специфика?



Полтора года назад в наш Центр здоровой молодежи начали поступать звонки из Пятигорска, Казани, Чечни, Дагестана. Родители ребят-мусульман, у которых на данный момент есть проблемы, интересовались: существуют ли реабилитационные центры, именно духовно ориентированные на мусульманство, на ислам. На тот момент у нас были или светские центры, или православные, исламских не было. Но звонков поступало все больше, и мы приняли решение, собрались правлением Фонда, в который я вхожу, Центра здоровой молодежи, и приняли решение поехать в город Пятигорск к Мухаммаду Хаджи Рахимову. И посовещавшись с ним, спросив его разрешения, открыли в Пятигорске первый реабилитационный центр, который Мухаммад Хаджи посещал, проводил там впоследствии какие-то духовные занятия. Приходили и его помощники. Так что на сегодняшний день в Пятигорске центр функционирует довольно успешно.



Как реагировали на визиты Рахимова пациенты?



Когда такие люди, как Мухаммад Хаджи, приезжают и начинают рассказывать им об исламе, в них что-то загорается. Еще они посещают по пятницам мечеть, совершают там намаз, общаются с людьми.



В дальнейшем нам много звонили из Казани. Туда мы тоже поехали и открыли там реабилитационный центр, духовно ориентированный на ислам. И он успешно и хорошо работает. Сейчас в планах открыть подобный центр в Уфе. Определенные результаты есть, некоторые сотрудники-консультанты – мусульмане, бывшие наркозависимые. Мы работаем не с религией, а с болезнью, но ребят мы ориентируем на ислам. Но проблема еще в том, что родители-мусульмане очень боятся огласки, позора, хотя у нас все конфиденциально, и не всегда отправляют родственников на лечение.



Если брать, допустим, по специфике зависимых: каких больше категорий? Это героинозависимые, или легкие наркотики, или еще что-то? И есть ли отличительные особенности по мусульманским регионам?



Есть. Чечня – это кодеиносодержащие таблетки. В самой Чечне нет никаких наркотиков – я не знаю, с чем это связано, может быть, с хорошим управлением, но очень много таблеток есть в Пятигорске. Ребята-чеченцы ездят в Пятигорск и закупают таблетки там, в некоторых аптеках все еще можно достать сильные анальгетики, которые сейчас, в принципе, запрещены. Москва – это героин. В Москве героина валом. Тут даже по улице можно идти и видеть на асфальте надписи обыкновенным маркером, обыкновенным шариковым спреем: соли, миксы – это все наркотики, амфетамины, и их можно купить в свободной продаже. Ближе к Казани, Уфе – маковые семечки, обыкновенный пищевой мак, чем-то обработанный. Это даже не выращивают, это в свободной продаже в пакетах.



А откуда оно?



Ну, я не знаю. Может быть, с Афганистана или из Центральной Азии.



Где самая большая концентрация наркозависимых?



В городах-миллионниках – Москве, Санкт-Петербурге, в Казани в меньшей степени, в Уфе большое количество. Набережные Челны – огромнейшее количество наркозависимых, звонков оттуда очень много. Но самый большой поток у нас из Москвы. Здесь даже в метро едешь и видишь пачками молодежь, видно по глазам, что они в употреблении наркотиков.



А как наркомана определить по глазам?



В зависимости от наркотика. Во-первых, очень широкий зрачок. Глаза сумасшедшие. Это амфетаминовые. Быстрые, клубные наркотики сейчас очень модны. Еще это постоянные хаотичные движения. Плеер в ушах, громкая музыка. Видно, что человек находится в стадии возбуждения. Эти наркотики повышают самооценку, ты начинаешь ощущать какие-то мнимые лидерские качества...Тебе не страшно с девушкой пообщаться и познакомиться, ты становишься смелым. Эти таблетки, которые можно купить в интернете в шаговой доступности, очень любит употреблять молодежь в возрасте от 15 до 25 лет – в частности, на дискотеках. Зависимость от них очень сильная, очень сильная паранойя, сильный страх. Это такие наркотики, от которых начинается небольшая шизофрения, возникают суицидальные настроения.



А если брать опиоидных наркоманов, которых можно увидеть в метро – это те люди, которые постоянно засыпают. То есть, едут, а он раз и заснул. От этих наркотиков развивается слабость, усталость. Человек спокойный – раз и заснул. И ему хорошо, спокойно, он никого не трогает. Но нельзя говорить, что одни наркотики опасны, другие нет: когда у наркомана начинается стадия ломки, все становятся опасными. У героинозависимого болят суставы, начинают выкручиваться локти, колени, боль в спине, сумасшедшие боли, понос очень сильный. Все расстроено, и невыносимое желание любыми путями раздобыть наркотик. Параноидальное такое чувство. И перешагнешь и мать, и отца, и всех близких. Я сам бывший наркозависимый.



Как удалось избавиться от зависимости?



Я семь лет назад прошел реабилитацию в Центре здоровой молодежи. Меня из тюрьмы забрали, кстати, употреблял наркотики. В Центр попал через Алексея Николаевича Лысенкова – того, что "Сам Себе Режиссер" снимает, он у нас председатель попечительского совета нашего Фонда. Я попал на реабилитацию и с первого раза прошел. А "стаж" у меня был долгий, впервые я попробовал наркотик еще будучи ребенком, в 1998 году. И приехал на реабилитацию в 2006 году.



Какие моменты помогают выйти из зависимости в процессе реабилитации?



Мне кажется, основное – это принцип равный-равному. Ребята с большим сроком трезвости помогают ребятам с меньшим сроком трезвости. Вот я был конченым наркоманом, а на сегодняшний день я не употребляю наркотики семь лет, у меня семья, любимая работа, любимое дело. И другим это под силу.



Проблема срыва существует? Человек, который несколько лет не употреблял наркотики, может сорваться, в принципе?



Вообще болезнь наркомания – прогрессирующая и рецидивирующая, как, скажем, сахарный диабет или ВИЧ-инфекция. Наркоман внутри останется наркоманом на всю свою жизнь. Но если он будет применять определенные инструменты в своей жизни, как при сахарном диабете – пить какие-то таблеточки, и сахар будет держаться в норме. Так и наркоман: если он будет посещать группы, делиться своим негативом и прочее, то от точки А до точки Б он пройдет.



Если он начнет позволять себе некоторые моменты – например, посещение негативной среды, клубы, водка – срыв придет моментально. Бывшим наркозависимым постоянно нужно держать себя в рамках.



Вы этому учите?



Да. Я сам не курю сигареты 7 лет, не пью алкоголя. То есть, у меня полная химическая чистота. У нас в Фонде это обязательно. Никто не употребляет ни сигареты, ни алкоголь.



Насколько помогает фактор духовной составляющей? Этот значимый фактор, или сопутствующий, или он является одним из основных?



Вы знаете, болезнь – это вообще био-, психо-, социо-духовная модель. Человек приезжает полностью разбитым как биологически, так и в социальном плане. Так что духовная составляющая – это самое важное. Это основное. Когда человека ориентируешь на религию, на веру, пусть это будет мусульманин, или православный, или протестант, то человек меняется. Появляются такие качества, как почтение к матери, он не ворует. Вообще религия, как я считаю, это основное. Человек начинает по-новому смотреть на мир. Поэтому то, что ребята посещают и мечеть, и православную церковь, в зависимости от конфессии, в которой находятся, – это наш акцент.



А вы лично проходили через это духовное? Посещали храм?



Да, обязательно, я посещал храм. Я думаю, мне это и помогло. Но некоторые ребята приезжают, смотрят с усмешкой: посещение храма или мечети – зачем это надо? Он не понимает этого. Поэтому мы объясняем, предлагаем, не навязывая.



Мигранты к вам тоже обращаются?



Бывают случаи, что приезжают, и мы не можем отказать.



Власти вам как-то содействуют в ваших начинаниях? Есть ли понимание со стороны местных властей, федеральных?



Есть понимание, что мы делаем хорошее, благое дело, но лишь сейчас начинается какое-то движение навстречу. До этого присматривались, смотрели на результат.



Есть ли профилактика от наркомании?



Да, изначально нужно работать с детьми. Я вообще анализировал, почему я начал употреблять наркотики. У меня очень рано ушли из жизни родители, я был предоставлен сам себе. Если бы родители со мной разговаривали, я не шлялся бы по улице, не скитался, в моей жизни не было бы наркотиков, алкоголя и прочего. Так что самая лучшая профилактика – это общение родителей с детьми. Иначе у ребенка появляется пустота, он думает, что никому не нужен. И то тепло, которое могли бы дать ему родители, он начинает искать на улице. А на улице, вы сами знаете, далеко не тепло. На улице прогрессирует наркомания, проституция, жестокость. Ребенок с этим сталкивается, а потом родители сами не понимают – откуда сын наркоман? Вроде хорошая семья, интеллигентная, у отца с матерью высшее образование, на хороших работах работают, и все у них классно – хорошие автомобили, бизнес и прочее. Но не уделяют должного внимания своему ребенку. Ребенок ищет это на улице. Сколько таких случаев. Дальше школа и прочее. С ребенком надо работать. Чем больше ты будешь уделять времени ребенку, тем меньше вероятности, что он станет наркоманом.