Русские мусульмане...Если еще в начале 90-х подобное словочетание выглядело этакой экзотикой наподобие «шведского рамбутана», то теперь никого не удивляет, что все большее число этнических славян принимают ислам. «Коренные» последователи ислама относится к этому по-разному – кто настороженно, с некой опаской и долей недоверия, кто восторженно, кто нейтрально, как к процессу, затрагивающему не только Россию, но и западные страны. Нормальные мусульмане – кем бы они ни были – татарами, кавказцами, арабами, иранцами – только искренне радуются приходу нового брата или сестры в умму, твердо зная, что ислам – религия, открытая для людей любой национальности или цвета кожи. Однако некоторые представители исторически исламских народов горделиво кривятся, завидев укутанную в полный хиджаб русскую мусульманку, в лучшем случае называя это «маскарадом» и «показухой» (попутно не забывая пафосно похвастаться наличием собственной веры в душе), в худшем же открыто высказываясь с видом полной брезгливости: «Эти раньше мужиков меняли, а теперь хиджаб нацепили, чтобы наших мальчиков соблазнять. А нам никакой хиджаб не нужен, мы верим сердцем и наши девушки блюдут целомудрие до брака без всей этой клоунады, повинуясь нашим древним и славным обычаям».
Мне вспоминается случай, когда одна такая представительница гордого горского народа со славными традициями нанесла серьезную, ранящую сердце обиду принявшей ислам русской, с которой она вместе училась в египетском марказе – на подготовительных курсах «Аль-Азхара». Учительница, преподававшая приехавшим из разных концов мира мусульманкам арабский язык, дала своим ученицам задание – рассказать о традициях и культуре своего народа. Когда дошла очередь до русской сестры, горянка презрительно бросила ей: «Ну давай, давай, расскажи, как вы водку пьете». Русская мусульманка не растерялась, не подав виду, что ее задела эта хамская ремарка, и с достоинством ответила урок. А, между тем, пьянство и вольный секс – пороки, распространенные не только среди русского народа, но и в кругах «этнических» номинальных мусульман отдельных национальностей, которые порой куда проворнее русских «хлещут водку», а порой и «балуются» наркотой, и развлекаются с «девочками легкого поведения» в саунах.
Поголовное пьянство в Центральной России, пивной алкоголизм, исходящий зловонием дешевого харамного зелья во всех автобусах и на всех остановках; сексуальная распущенность, когда армии пресловутых «русских Наташ» – как любительниц, так и профессионалок – битком набивают самолеты и устремляются на пляжи Анталии и Хургады, чтобы познакомиться с «горячими восточными красавцами» (порой потными, с сальными глазенками и увестистым брюшком, с толстыми короткими пальцами, отстегивающими купюры русской якобы «аниматорше» за профессиональную «ночь любви») – это, увы, не домыслы русофобов, а печальная, трагическая реальность сегодняшнего дня. Другое дело – не рубить с плеча, глумливо рассуждая о «мразотном быдле», а задуматься, что привело не только русский народ к той катастрофической ситуации, в которой мы сегодня живем...
Русский народ – сильный, творческий, красивый – амбивалентен. Никому не нужный Вася из деревни может «квасить» с утра до вечера, потому что не видит смысла в собственном существовании, сводящемся к животно-растительному бытию существа, пожирающего пищу и пашущего, как вол, и влачащего жалкое существование с толстой, неряшливой, неопрятной, сварливой женой. Но завтра этот Вася, защищая родную страну, будет оголтело палить по вражеским танкам и с отчаянным одухотворением в глазах бросится под танк, подорвав его вместе с собою. А до того, увидев красивую, чистую девушку с томиком русской поэзии, так трогательно оправляющую светлый локон, он будет писать неумелые, порой смешные, но искренние стихи об этой женщине и полюбит ее так, что будет готов своими мощными плечами проломить бетонные стены, окончить университет, решительным махом разделаться с выпивкой в собственной жизни. Красивая, яркая "светская львица", менявшая любовников и опьяненная вниманием, подарками и ласками сонма сменяющих друг друга мужчин – интересных и искусных бой-френдов, спонсоров, возивших на Мальдивы и на Бали, или просто случайных «постельных друзей» – вдруг может полюбить совсем неприметного, небогатого человека – да так, что бросит уютный дом, сулящую престиж и комфорт карьеру и пойдет за любимым туда, где остервенело воет северный ветер, где жизнь невыносима трудна, где, возможно, скрипят железные решетки и остервенело лают собаки. Но она – отчаянно русская женщина – пойдет до конца, и будет стоять под этой решеткой, дожидаясь редкого свидания с таким родным, любимым и близким мужчиной, будет согревать его теплом своих ждущих глаз и своей нежности.
И вспомним: когда перед советским, в том числе и русским народом поставили задачу построения справедливого коммунистического будущего, он с религиозным рвением осваивал целинные земли, строил новые города, заводы, талантливые люди писали книги, снимали легендарные фильмы, девушки тех времен (лет этак 50-х) были целомудренны порой до самозабвения. Но потом пришли так называемые «реформаторы», разворовали, растащили по кускам, хищно вырывая друг у друга из пастей то, что титаническими усилиями строилось не ради и не во имя Аллаха Милостивого, Милосердного. И народ, сначала пывтавшийся отстоять свое и расстрелянный из танков одной кровавой осенью в октябре начала 1990-х, потихоньку сник, отчаялся, начал пить и гулять, вдобавок одурманенный похабным щебетанием профессиональных медиа-проституток на ТНТ и слезливыми песенками мальчиков-геев с «Фабрики мутантов».
Что ж, как российское, так и европейское общество – будем честны в оценках – в массе своей абсолютно безрелигиозно. Номинальные благочестивые походы в кирху тех, кто проталкивает законопроекты в поддержку сексуальных извращенцев, ритуальное стояние госслужащих со свечкой перед телекамерами под явно фальшивое бубнение попов – все это не берется в расчет: даже обывателю очевидно, что только ислам жив и набирает все больше искренней, напористой энергии, готовой выплеснуться в потрясающие воображение и совершенно не очевидно, что негативные сдвиги в обществе.
Но если взять религиозно индифферентную часть общества – кто острее прочувствовал абсурдность существования без Всевышнего? Холеные европейские бюргеры с выводками семейств, спесивыми женами с увядшими некрасивыми лицами, жующими тянущуюся розовую гадость детьми с глупыми гляделками в яркой «стильной» одежде с аксессуарами в виде модных музыкальных прибамбасов? Господа, днем прилежно посещающие офис и кирху и вещающие о корпоративных и семейных ценностях, а вечерами отправляющиеся на party с самыми изощренными видами разврата или же просто просматривающие дешевую немецкую порнушку, наслаждаясь своим драгоценным преспокойнейшим существованием и двойными стандартами в жизни. Реальный же идол этих людей – доллар и евро. Именно за них они готовы до одури пахать в офисах, а ради карьерного роста готовые пойти на самые пикантные развлечения для вышестоящего босса с собственным участием. Таких много расплодилось и в современной России – и среди мужчин, и среди молодых женщин. Только это уже не русские. Истинно русский человек по природе своей лучше превратится в спившееся, опустившееся существо, чем начнет вести благопристойное снаружи и грязное внутри бюргерское существование. Подлинно русская женщина лучше станет шлюхой «по зову души», чем благочинной женой состоятельного бюргера. Любовницей какого-нибудь крутого бизнесмена – еще да, и то – это уже тоже мутация русской женской души.
Но когда в жизнь этих потерянных, спивающихся, погрязающих в мутной сутолоке поднаторевших отношений и обыкновенного разврата людей входит ислам, они преображаются. Ибо отчаяние последних лет сгубило, толкнуло к водке и беспорядочному сексу не «изначально испорченных», а талантливых, умных, красивых русских людей. И открыв для себя Единственного, Который стоит поклонения, русский человек готов не только банально отказаться от водки и «гулянок», более того – он готов на жертву, он готов страдать во имя Аллаха, Которому он поклонился и Которого полюбил. И в этом огромный потенциал для уммы, что в нее приходят русские люди. К счастью, все больше татарских и кавказских братьев осознают, что это «не наносит урона их религиозной идентичности».
Потому что русские люди – во многом другие. Они дружелюбны к иным народам и терпимы к их обычаям (в истории всякое бывало, что власти творили беспредел, но я говорю о простых русских людях, не одурманенных насаждаемыми спецслужюами идеями «арийской исключительности», выливающихся в статистику убитых «цветных» и «черных» иностранцев на улице) Русские – это сильный народ, это, можно сказать суперэтнос, вобравший в себя разные этнические составляющие. Русским людям свойственны сильные чувства – сильная любовь, сильная ненависть, сильная страсть к чему-то. Во имя этой любви или ненависти русский человек готов идти напролом, сокрушая опоры и забывая себя.
Таков русский и в исламе. Если русский становится салафитом, он списывает «в утиль» некогда любимую гитару, крушит картины и фотографии в собственном доме, обустраивает свой дом в соответствии с причудами афганских национальных традиций (имеющих смутное отношение к исламу) и мечтает поехать подбивать американскую бронетехнику в Ираке или Афганистане. Если русский выбрал для себя суфизм, он полностью погружается в изучение мистических таинств, зикров и практик под руководством своего шейха (наставника), историей и эзотерическими учениями разных тарикатов, а не, лениво лузгая семечки и крутя баранку прыгающего по горной дороге жигуленка, вальяжно рассказывает: «Да я мюрид такого тут устаза...уу...вах какой устаз....все грехи отпускает. У меня брат пива бывает выпьет – а шейх такой святой чеоловек, дуа читает, ото всех грехов исцеляет. И Коран читает. А мы Коран не читаем, его только устаз может понять. А кто читает Коран – это ваххабиты». Если даже русский, к примеру, побывав в Иране, стал приверженцем господствующего там направления в Исламе – то он буквально растворяется в романтике Исламской революции 1979 года, словно паря в февральском, но весеннем уже воздухе свободы, словно ощущая себя в этом огромном потоке скандирующих исламские лозунги бородатых молодых людей, видя вздымающиеся, словно флаги, чадры укрытых под ними прекрасных персиянок, протянутую руку и голос Рахбара Хомейни над людской массой мусульман, чьи сердца сжимаются от каждого сказанного им слова.
Конечно, иногда такие формы экзальтированной увлеченности собственным направлением в исламе могут привести к деструктивным последствиям, порой даже откровенной фитне между неофитами, придерживающимися разных направлений в исламе. Однако столь сильная степень погружения в ислам означает, с другой стороны, искренность новопришедших мусульман. Более того, чувствуется и творческий потенциал русских, вошедших в лоно уммы, – ведь тем самым открывается перспектива развития новых культурных феноменов в истории ислама. К примеру, Исламская революция в Иране, на удивление скептикам, породила феномен «нового исламского кино», получившего международное признание, а русские мусульмане, в силу особой роли писательства в русской культуре, могли бы вдохнуть свежую волну как в историю русской литературы, так и в исламское культурное наследие. В любом случае, русские в исламе – яркий феномен, тяготеющий пока к разным тенденциям развития – как неблагоприятным, так и сулящим умме оздоровление и интеллектуальное обновление.
Войти с помощью: