Когда этнические мусульмане встречают братьев и сестер, выросших в немусульманских семьях и принявших Ислам, они обычно радуются, проявляют восхищение, если новообратившийся начинает строго соблюдать предписания Шариата и стремится постигнуть глубинные пласты Ислама. У пришедшего в исламскую общину человека появляется много друзей, возникает исламский круг общения. Тем не менее, первые шаги нового мусульманина в умме – это не только праздник каждый день, но и серьезное испытание непониманием общества и прежде всего – семьи.
Нельзя сказать, что проблемы с родителями подстерегают исключительно новообратившихся. В этнически мусульманских семьях, где религии не придается должного значения, антиисламский настрой домочадцев порой куда сильнее, нежели в славянской среде. Молодой сын или юная девушка, отказавшиеся от выпивки, увеселительных вечеринок и начавшие соблюдать предписания Шариата, рискуют получить клеймо "ваххабитов" от самых близких людей, временами реагирующих на выбор своих детей более чем агрессивно. Известен случай, когда вполне уже взрослая татарка была вынуждена тщательно прятать маленький платочек в дамской сумочке, поскольку объятая истерикой исламофобствующая мама разрезала ножницами и выбросила все ее платки. Но даже это не помогло девушке: мать стала инспектировать содржимое ее сумки с дотошностью таможенника на границе. Особенно силен накал страстей в кавказских семьях, где старшее поколение ревностно относит себя к "представителям традиционного Ислама", часто не понимая, что это такое, и принимая нормальное следование правилам Шариата за "проявления ваххабизма". Возраст преследуемой молодежи, увы, часто во внимание не принимается. Так, в одной "традиционной" чеченской семье мать сказала 25-летней дочери: "Еще раз услышу от кого-то, что тебя видели в хиджабе – убью". Это при том, что девушка к собственно ваххабизму никакого интереса не проявляла и работала во вполне респектабельной столичной исламской организации – что, как бы дико это ни звучало, она была вынуждена скрывать от семьи.
Что касается новообратившихся, то отношение семьи к их переходу в Ислам варьируется от спокойного и даже поощрительного до резко нетерпимого. Некоторые выборочные рассказы новых мусульман особенно репрезентативны в плане возможных моделей реакции родителей на то, что их позврослевший ребенок стал исповедывать Ислам.
Гармоничное сосуществование
Абдулкарим – не причудливый "инопланетянин" в коротких штанах и маскарадной арабской галабийе, а образованный, вполне приятный молодой человек в элегантном брючном костюме. К своим тридцати с небольшим годам Абдулкарим получил первоклассное экономическое и арабское филологическое образование, он читает собственный курс лекций в одном из европейских университетов. По словам моего собеседника, его мама является христианкой, однако внутренне явно тяготеет к гораздо более чистой форме Единобожия. По мнению Абдулкарима, она де-факто разделяет исламское вероучение, хотя и не произнесла пока шахаду – брат связывает это с тем, что немолодой уже даме сложно радикально поменять свою жизнь и начать соблюдать практическую сторону Ислама: хиджаб, регулярный пятикратный намаз. Тем не менее, мама питает уважение к религиозному образу жизни сына, отнюдь не считая его выбор странным. Она приветствует то, что Абдулкарим ходит в мечеть, хотя сама предпочитает посещать церковь.
Ахмад – интеллигентный русский мужчина средних лет, интеллектуал, историк. К Исламу всерьез потянулся еще в 90-х. Когда Ахмад начал соблюдать нормы Шариата, отец невзначай поинтересовался у него, всерьез ли он верит или так, поддался модным веяниям. Ахмад ответил, что его выбор предельно осмыслен и серьезен, на что отец заметил: "Это хорошо". На этом вопросы со стороны родителей к Ахмаду закончились, и их общение лишено каких бы то ни было неприятных эксцессов.
Аналогичных примеров, когда принявшие Ислам русские мужчины легко находят общий язык с родственниками, немало. Оно и объяснимо – родители часто переживают из-за изменившегося внешнего вида своих детей, а на облик молодого человека Ислам откладывает куда меньший отпечаток, нежели на внешность девушки, начавшей носить хиджаб. Сына-мусульманина "не стыдно" предъявить родне или друзьям семьи: если родители нестерпимо стесняются, что сын стал "магометанином", бороду и отказ от спиртного и свинины можно удачно "списать" на эстетические и гастраномические пристрастия, а также на приверженность здоровому образу жизни. Кроме того, Ислам часто выбирают эрудированные и думающие представители сильной половины человечества, чей духовный и интеллектуальный поиск привел их к чистому Единобожию. В силу высокого уровня образования и умстенных способностей эти люди часто не просто продолжают добиваться успеха в избранной сфере деятельности, но и даже приобретают еще большую творческую продуктивность, став членами уммы. И, хотя прецедентов непонимания все равно немало, все же мужчинам относительно легче, нежели новообратившимся женщинам. Мужчина в силу своей природы привык добиваться своего, а не покорно подстраиваться под вкусы и мнения окружающих. Недаром существует множество примеров, когда убежденных мусульман не ломали ни тюрьмы, ни пытки, ни клевета, ни одиночество.
Попытки взаимопонимания
Амина – общительная и привлекательная москвичка в стильном хиджабе. В Исламе она уже около семи-восьми лет. Поначалу она весьма успешно скрывала от родителей факт своего обращения в Ислам, исправно посещая при этом мечеть после университетских пар. Амина говорила, что чувствовала особую защиту Всевышнего, Который помогал ей соблюдать почти все предписания Ислама, не нарушая правил "конспирации". Однако наступил момент, когда родители обнаружили, что столь нелюбимые ими "балахонистые прикиды" – вовсе не дань мусульманскому кругу общения или работе, а следствие религиозного выбора дочери. Тем не менее, Амина не сдалась и всем своим видом демонстрировала намерение идти до конца. Родители, чувствуя внутреннее превосходство Амины, которое оставалось для них в некотором роде иррациональным и необъяснимым, ограничили проявления собственного недовольства периодическими вялыми подколами и словесным выражением расстройства по поводу амининых одеяний. Однако в целом у них сохранились весьма теплые отношения.
По словам Амины, родители волей-неволей приняли ее религиозный выбор как факт, поняв, что Амина взрослый человек и все равно будет делать то, что она хочет. По словам девушки, к прямому призыву родители пока "не готовы", однако она прилагает немало усилий, чтобы путем косвенного воздействия постепенно менять их отношение к Исламу. В частности, она много рассказывает им о своих друзьях-мусульманах, об их занятиях, проблемах, чувствах, достижениях, о том, какой хороший и заботливый у нее муж, о том, как защищена женщина в исламском браке. Амина отмечает, что родители позитивно реагируют на всю информацию и знакомством с некоторыми людьми ее круга остались весьма довольны. Она близка с мамой и рассказывает ей о своей личной жизни, сожалея, правда, что мама не всегда понимает нюансы взаимоотношений между мусульманами – например, какую юридическую силу может иметь никях, каким образом "развелись" люди, у которых не было официальной регистрации брака, или как это у одного человека может быть две жены. Однако ей удалось донести до родителей, что и новообратившиеся, и этнические мусульмане – не "юродивые сектанты" или "ограниченные мракобесы", а люди интересные, образованные, со своими увлечениями и характерами, живущие полноценной жизнью.
"Конечно, мне тяжело, – сетует Амина, – увы, старшее поколение часто просто не имеет представления о том, чем отличаются разные религии, воспринимая их исключительно как довесок к национальной культуре. К сожалению, из их сознания представление о Боге зачастую попросту изъято, а без этого понять тот или иной религиозный выбор непросто. Меня удивляет, когда родственники упрекают меня в предательстве "веры православной", хотя я никогда даже не была крещена, да и они сами не верят в троицу, не знают даже православного символа веры. А еще бывает обидно из-за одежды. На улице прохожие (немусульмане!) часто отмечают, как я элегантно и изысканно одета, делают комплименты. А родители кривятся так, словно я невообразимо себя изуродовала. Разумеется, они пытаются надавить на естественное стремление женщины быть красивой. Однако я не реагирую на подобные приемы. АльхамдулиЛлах, Всевышний проявил ко мне милость. Я очень нравлюсь себе в хиджабе и счастлива, что моя красота в полной мере принадлежит лишь одному человеку".
Амина рассказывает, что косые взоры родственников на хиджаб изрядно изматывают нервы. Бывая у родителей, она до сих пор сбрасывает с головы платок, едва переступив порог, и лишь небрежно набрасывает шарф на затылок при выходе из их квартиры, торопливо превращая его в полноценный хиджаб уже на лестничной клетке. На отношение матери к исламской одежде жалуется и другая сестра, Ханифа: "Раньше, когда я не была мусульманкой, я могла и обидеть маму, и просто наплевать на ее чувства и интересы. Теперь же, когда я стала относиться к ней с максимальной чуткостью, она не может освободиться от всепоглощающей ненависти "к этому жуткому платку". Когда она его видит, ее просто трясет от негодования".
Еще одной мусульманке, Елене, гораздо в большей степени не везет в отношениях с семьей. Она счастливо замужем за порядочным мусульманином из арабской страны и растит очаровательного малыша, однако мама не признает института исламского никяха (брака) и до сих пор обзывает дочь "шлюхой", хотя их семья дружна и крепка. Сам факт того, что Елена приняла Ислам, вызывает у семьи резкое отторжение. Муж морально поддерживает жену, как может, однако повлиять на отношение к ее пути со стороны родственников не удается даже ему. Общаясь с родней, Елена вынужденно затушевывает факт своего мусульманства.
Несмотря на все издержки, то, как сложились отношения всех этих молодых женщин с родительскими семьями, можно назвать в целом серией благополучных случаев. В немалой степени это результат упорства и мудрости поведения самих девушек, в значительной мере – следствие общей адекватности и интеллигентности родителей.
Однако не все люди столь воспитанны...
Перманентная домашняя война
Александра – измученная жизнью женщина средних лет. Закончив биологический факультет университета, она, как многие люди с высшим образованием в нашей стране, не смогла устроиться на работу по специальности и была вынуждена работать уборщицей, чтобы прокормить четырех детей в наши нелегкие времена. В результате долгих религиозных поисков Александра пришла к Исламу.
Правда, пришла она к некой экзальтированной и несколько утрированной форме восприятия исламских норм. Как ни парадоксально, Александре нравятся самые "запретительные" и "жесткие" варианты понимания исламских законов. Она убеждена в запрещенности фотографий, любой (безо всяких исключений) музыки, в том, что женщины не должны покидать своих домов и работать, а девочкам не следует учиться, что будущим супругам перед свадьбой стоит мельком видеть друг друга всего лишь один раз. Когда Александра слышит о том, что получать знания и образование – обязанность не только мусульманина, но и мусульманки, она поначалу отказывается это принять, потому что "это не то, что она хотела найти в Исламе". Однако логические аргументы вполне действуют на нее: женщина признает, что некоторые выводы она сделала несколько поспешно, не оценив весь спектр мнений мусульманских ученых и предпочитая те или иные трактовки скорее сообразно собственному вкусу и точке зрения мужа-иностранца.
Ее максимализм отпугивал самых ортодоксальных приверженцев Сунны: так, один салафитский деятель объяснил ей, что женщина может выходить из дома, а имам мечети сказал, что до никяха жениху и невесте стоит походить в кафе, поговорить, поесть мороженого, узнать друг друга...Александра была шокирована услышанным. Потом, по здравом размышлении, она поняла, что несколько неверно подходила к трактовке исламских предписаний, основываясь на опыте собственного сумбурного прочтения разношерстной исламской литературы.
Так или иначе, столь нездоровый крен Александры в тотальную запретиловку сыграл с ней дурную шутку: ее дети, которые с малых лет любили ходить в мечеть и играли с другими мусульманскими детьми, теперь относятся к Исламу с изрядной долей негатива. Лишь младшая дочь заявляет, что верит в Аллаха, однако предписания Шариата соблюдать не собирается, а шестнадцатилетний сын и вовсе преследует мать с дикими угрозами убить ее, столкнув ее с лестницы и представив это как самоубийство. Родители Александры также ведут против дочери атаку на поражение: мать оскорбляет, а отец издевается над ней и категорически запрещает совершать намаз. Близкие женщины даже пытались подать на нее заявление в милицию, однако участковый отказался рассматривать заявление из-за отсутствия состава преступления. Муж живет вдалеке от Александры и на ситуацию толком не влияет.
То, что происходит в жизни этой женщины, превратившейся в нескончаемый кошмар, – не столько ее вина, сколько ее беда. Попав под влияние мужа, толкующего Ислам в весьма специфическом ключе, Александра пока не смогла обрести полноценного исламского круга общения, где она могла бы получать полноценные знания об Исламе, знакомиться с отличающимися мнениями и с представителями разных направлений и мазхабов. Пока же эта мусульманка одинока и все более запутывается в плену домашних разборок и собственных заблуждений. Несмотря на то, что многие ее мнения никак не обоснованны с точки зрения Ислама, осуждать ее или смеяться над ее подчас нелепыми представлениями о нем было бы ошибкой.
В любом случае, жизнь новообратившихся не состоит из тянущегося до бесконечности сладкого елея приторной халяльности. Часто им приходится проявлять завидную силу духа, воли и характера, чтобы выдержать натиск со стороны родственников, знакомых, общества в целом.
Немаловажно тут отметить, что Ислам предписывает верующим быть максимально мягкими в обращении с отцом и матерью и, не подчиняясь им в запретном, проявлять к ним уважение и снисходительность. Терпение, такт, внимание к родителям в сочетании с принципиальностью во всем, что касается неотъемлемых составляющих исламской практики – вот что чаще всего становится залогом успеха, хотя универсальных рецептов нет: все несчастные семьи несчастливы по-своему.
Осветив лишь нюансы отношений новообратившихся с родителями, мы отметим также, что в некоторых регионах России русского мусульманина и вовсе принято расценивать как априори "персону non grata", особо "склонную к экстремизму". Мусульманам славянского происхождения в таких "славных уголках" нашей страны порой даже "пришивают" сфабрикованные уголовные дела и нераскрытые преступления – память о деле Антона Степаненко еще свежа. Поэтому неурядицы с родными – лишь капля в море из того, что приходится переживать новообратившимся. Немаловажная задача уммы – поддержать их на их нелегком пути и добрым словом, и ценным делом, и трезвым советом, а порой и юридической помощью.
Информационное агенство IslamNews.Ru
Войти с помощью: