Беседа корреспондента информационного агентства "IslamNews" c членом правления Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования, советником администрации президента РФ по внутренней политике Алексеем Гришиным.
- Алексей Алексеевич, сегодня в России ведется определенная работа по поддержке мусульманской науки, культуры и образования, создан соответствующий фонд. Для чего все это нужно государству?
- Фонд создан самими мусульманскими организациями при активной поддержке администрации президента и аппарата правительства как своеобразная "открытая площадка", на которой можно было бы сконцентрировать всю помощь, поступающую мусульманским религиозным организациям.
В прошлые годы религиозные организации мусульман сами добывали себе средства к существованию. Как рассказывали их руководители, общая суммарная помощь, мягко говоря, была невелика. К тому же практика показала, что некоторые средства, поступающие напрямую из-за рубежа, бесследно исчезли. Поэтому назрел вопрос о создании некоего органа, который, во-первых, концентрировал бы всю поступающую помощь, а во-вторых, распределял бы средства на этой "открытой площадке" при участии и контроле со стороны государства, чтобы было понятно, что деньги не идут на экстремизм и терроризм, и чтобы фонд отчитывался перед зарубежными партнерами за полученные средства.
- Мусульманское сообщество России испытывает острую потребность в квалифицированных преподавателях, специалистах в области исламских знаний. Планируется ли решение этой проблемы?
- Проблема действительно существует. К тому же продолжается процесс старения мусульманских религиозных руководителей. К сожалению, сегодня во многих регионах, таких как, например, Татарстан и Башкортостан, свыше 80% имамов старше 70 лет. Объективно грядет смена поколений, а следовательно нужно готовить молодые кадры.
Однако, мы столкнулись с тем, что многие молодые имамы, подготовленные за рубежом, не считают себя гражданами России, не несут положительного патриотического заряда в мусульманскую среду, отчуждают мусульман от Российской Федерации. Поэтому совместно с религиозными организациями мы сейчас прорабатываем вопрос создания системы исламского религиозного образования.
На сегодняшний день при помощи государства и фонда в пяти городах России – Москве, Казани, Махачкале, Уфе, Нальчике на базе имеющихся университетов созданы университетские центры. В Нижнем Новгороде оформляется шестой – на базе института имени Фаизханова. Разрабатываются программы, соответствующие государственным стандартам, по которым, согласно принятому закону, впоследствии могут быть выданы дипломы государственного образца.
В мае 2007 года приняты государственные стандарты исламской теологии. Они могут быть взяты на вооружение исламскими вузами, которые имеют шанс через определенное время первыми пройти государственную аккредитацию. Таким образом, в одном учебном заведении человек будет получать и религиозное, и светское образование, которое будет подтверждаться дипломом государственного образца.
- Все это замечательно, но те шесть университетов, о которых вы упомянули, вряд ли смогут решить кадровую проблему, стоящую перед мусульманским сообществом...
- Мы не останавливаемся на достигнутом. Хочу подчеркнуть, что это не шесть университетов, а фактически шесть университетских центров, на базе которых будут функционировать около 25–30 медресе, которым в будущем также будет оказываться поддержка. Таким образом, проблема будет решаться как на уровне базового среднего профессионального образования для имамов "первичного звена", так и на более высоком – университетском – уровне. Дальше будут создаваться диссертационные советы для получения более высокого уровня образования – защиты диссертаций и т.д. Параллельно мы прорабатываем вопрос, чтобы выпускники медресе и университетов, закончившие учебные заведения в России, по специальным договоренностям выезжали для продолжения образования за рубеж.
- В какие страны?
- В основном, в арабские страны, с которыми мы сейчас работаем по линии МИД. Прежде всего, в Египет, в знаменитый "Аль-Азхар". Также ведутся переговоры с Сирией, Иорданией, Саудовской Аравией и Ливией. Но не везде эти переговоры идут легко.
- Турция есть в списке?
- Да, есть.
- Удалось ли достичь каких-то результатов?
- Пока я не могу говорить о каких-то результатах, так как мы находимся еще на стадии переговоров. Сам фонд и программа, которую он реализует, существует только 10 месяцев: мы реально приступили к работе, сняли офис и набрали штат только 10 мая 2007 года.
- Все упомянутые позитивные начинания по поддержке мусульманской науки, образования и т.д., с одной стороны свидетельствуют о помощи, которую оказывает мусульманам государство. С другой – мы видим, например, как быстро расширяются списки запрещенной мусульманской литературы. Не видите ли вы в этом противоречия?
- Что касается решения по внесению в список экстремистской литературы некоторых переводов из произведений Саида Нурси, я неоднократно отвечал на этот вопрос: запрещены не книги Нурси, а конкретные русские переводы конкретных авторов, конкретных изданий.
- Но уже появились призывы сжигать мусульманские книги на кострах…
- Призывов, знаете, может быть много. Я ни от одного государственного деятеля, ни от одного чиновника таких призывов не слышал. Безусловно, с экстремистскими изданиями надо бороться, но это не означает, что государственная политика такая.
Что касается борьбы "Совета муфтиев России" за исключение мусульманских изданий из разряда экстремистских, то для этого есть законные процедуры. СМР может в установленном законом порядке оспорить любые решения. Мы не можем вмешиваться в деятельность суда.
- А каково ваше личное мнение по этому вопросу?
- Я бы предпочел воздержаться от комментария на эту тему. Мы, как законопослушные граждане, должны выполнять решения суда. Если они будут отменены по заявлению кого бы то ни было, мы будем это приветствовать. То есть исходить из принципа законности, а не целесообразности.
- Как вы считаете, у России есть четкая, целенаправленная стратегия в отношении ислама?
- Стратегия, безусловно, есть. Существует линия, которая выстроена Президентом Российской Федерации и по отношению к исламу в целом, и к исламским религиозным организациям в частности. Если бы этой линии не было, то мы бы не вступили на правах наблюдателя в ОИК, не участвовали активно в диалоге с исламскими государствами, не оказывали бы поддержки исламским религиозным организациям внутри страны. Только слепой может сегодня не замечать ту поддержку, которая оказывается российскому исламу. И обратите внимание: на встрече с руководителями духовных управлений мусульман России – Гайнутдином, Таджутдином и Бердиевым, в ноябре прошлого года президент сказал, что мы находимся только в самом начале этого пути.
Беседовал Анвар Шарипов
Войти с помощью: