Впервые жизненный и духовный путь Пророка реконструирован российскими учеными

В научно-издательском центре «Ладомир» готовится к выходу беспрецедентный литературный труд о жизни пророка Мухаммада. Впервые в России появится не переведенный вариант сиры (жизнеописания пророка), а книга, созданная отечественными авторами, – ведущим научным сотрудником Института востоковедения РАН, председателем Российского общества исламоведов, профессором Тауфиком Ибрагимом и его супругой профессором Института философии РАН Натальей Ефремовой. В беседе с ИА IslamNews главный редактор «Ладомира» Юрий Михайлов рассказал об особенностях подготовки этого исследования, изложил свое видение нынешнего состояния дел в исламском книгоиздании.

- Почему вы взялись за такую тему как жизнь Пророка?



- Моей инициативы здесь нет никакой. Эта работа выполнялась авторами десять лет в рамках подготавливаемого ими цикла трудов по мусульманской священной истории. Дело в том, что хороших биографий Пророка на русском языке на сегодняшний день нет. Имеющиеся переводы с арабского не отвечают слишком многим требованиям, в частности литературному исполнению. Эти труды трудно назвать и соответствующими элементарным научным требованиям. Хотя если мы говорим о средневековых хрониках, то что такое научность в данном случае? Это точность передачи текста во всех его смысловых и стилистических оттенках средствами русского литературного языка и некий исследовательский комментарий, который вводит стародавний текст в современный контекст. Подготовители упомянутых изданий жизнеописаний Пророка занимались их простым переводом на русский (чаще всего косный, безграмотный) язык и этим ограничивались. Мало того, что данные книги изначально были адресованы отнюдь не российскому читателю, еще и по уровню исполнения они производят удручающее впечатление. Одна из фундаментальных причин тому – непрофессионализм (дилетантизм) и невежество подавляющего большинства участников такого рода проектов.



- Что же нового сделали Тауфик Ибрагим и Наталья Ефремова?



- Реконструировали жизненный и духовный путь Пророка на основе Корана и гигантского по объему свода средневековых источников, но без привлечения критического материала, наработанного востоковедами (последнему обстоятельству имеется вполне убедительное обоснование). В определенном смысле они выполнили работу первопроходцев. Т. Ибрагим и Н. Ефремова собрали исключительную по полноте библиотеку авторитетных для исламской традиции текстов и на их основе выстроили биографию, отразившую вариативность видения средневековыми летописцами событий жизни Пророка. К примеру, при описании какого-нибудь эпизода мнения историков о его дате или деталях могут значительно разниться. Вся эта палитра мнений нашла отражение в готовящемся издании. Книга содержит два раздела. Первый – основной текст. Сюда вошло то, что составляет некую связную выжимку из океана историографических данных, т. е. факты, не вызывающие сомнений, по которым у мусульман сложился своего рода консенсус. А во втором разделе, примечаниях, нашло отражение то, что имеет ту или иную степень условности. Мы, современная цивилизация, не имеем сегодня стопроцентно достоверной хроники жизни Пророка, которая бы с документальной точностью фиксировала каждый его шаг. В нашем распоряжении – Коран и предание, хадисы, воспоминания. За исключением Писания, остальное – из третьих, четвертых, пятых… рук. Вот и Сира, принадлежащая перу Ибн Хишама, имеет в своей основе не сохранившийся в полном объеме текст Сиры, написанной Ибн Исхаком.



- Какими источниками пользовались авторы? Включены ли в книгу предания других народов?



- Ставилась задача передать традиционный взгляд на биографию Пророка, характерный для исламской традиции. Эта книга могла быть написана и триста лет назад. Ни новейшие научные данные, ни археологические открытия, ни документальные свидетельства, зафиксированные в немусульманских источниках, никакой сторонний взгляд на ислам не учитывались. Это сугубо религиозное, агиографическое представление о Пророке.

Каркасом данного труда послужила упомянутая работа Ибн Исхака/Ибн Хишама. Но она представляет собой сухую хронику, в которой много чего отсутствует, например, богословские аспекты, объяснения исламского культа, рассказ о том, как он зарождался. Книга Т. Ибрагима и Н. Ефремовой не является специализированным религиозным изданием. Она адресована самому широкому кругу читателей. То есть глубина раскрытия в ней материала такова, что все написанное с легкостью поймет любой человек, закончивший среднюю школу. Но это, разумеется, не достигается путем примитивизации изложения.



- С какими-то трудностями приходилось сталкиваться при работе над Сирой?



- Сейчас идет завершающий этап редактирования. Конечно, трудностей много. Поскольку нет канонического представления о биографии, всплывают всякого рода нестыковки. Например, в одном предании говорится, что действие происходило утром, а в другом – что оно было днем. И порой в зависимости от такого рода выбора зависит дальнейшая реконструкция сюжета. Довольно часто перед авторами редактору приходится ставить вопросы, вынуждающие проводить дополнительные изыскания и в результате перерабатывать, казалось бы, законченный фрагмент. Я, как редактор, решал и такую важнейшую задачу, как достижение удобочитаемости книги. Все-таки хроники, которые были положены в основу биографии, не являются беллетристическими произведениями. Да и таких целей их создатели не ставили. Нам же необходимо было текст оживить, наполнить его элементами психологизма.



- Единого мнения по поводу некоторых моментов жизни Пророка нет. Как авторы преодолевают эту трудность?



- Достоинство данного издания в том, что в нем представлена вся панорама взглядов. Есть какая-то точка зрения, которая, на взгляд Т. Ибрагима и Н. Ефремовой, считается доминирующей (она попадает в основной текст), а есть иные суждения (оказываются в примечаниях). Представленная в примечаниях к книге картина показывает, что иногда расхождения в видении одного и того же события исчисляются десятками. Поэтому каждый свой тезис наши авторы подкрепляют ссылками, и если у кого-то возникнут сомнения в адекватности информации, то можно будет обратиться к указанному здесь же первоисточнику.



- Работал ли профессор Ибрагим в библиотеках арабских стран при составлении Сиры?



- Во-первых, он по происхождению сириец, сорок лет проживший в нашей стране, крупнейший специалист по исламской философии, и, конечно же, огромное преимущество его в том, что он не просто блестяще владеет своим родным арабским, но знает его во всех оттенках средневековой теологии. Его эрудиция позволяет свободно ориентироваться в классическом богословском наследии. Традиционный же способ добывания знаний, отличающий большинство европейских, в том числе и российских, исследователей, предполагает погружение с большим или меньшим успехом в изначально чуждую им ментальную среду. Они приезжают в изучаемую страну, работают в местных библиотеках, смотрят, что там собрано на интересующую их тему. Тауфик Ибрагим, естественно, никогда не испытывал подобных проблем и, приступая с супругой к работе над Сирой, прекрасно представлял, какие именно источники им понадобятся. Оставалось укомплектовать искомыми книгами домашнюю библиотеку. Поэтому, если у кого-то возникнет желание составить первое впечатление о проделанной работе, то начать надо с обращения к списку литературы. В силу специфики профессии я имею дело со многими учеными гуманитариями. Так вот, с моей точки зрения, ту работу, что выполнили Т. Ибрагим и Н. Ефремова, в нашей стране при нынешнем состоянии дел, при том поколении исламоведов и богословов, которое в силу естественных причин уходит и на их место почти никто не приходит (выпускники вузов, что получают сегодня дипломы востоковедов, посвящают себя отнюдь не тому, о чем говорю я), к сожалению, никто уже не выполнит. Мы все, а не только мусульмане, должны быть благодарны этим двум выдающимся деятелям отечественной культуры, отдавшим лучшие годы своей жизни титанической работе – написанию фундаментальной мусульманской священной истории, адресованной самым широким кругам читателей. Бывая на международных книжных ярмарках и следя за издательскими тенденциями, я могу со всей ответственность заявить, что данный случай уникален не только для нашей страны, но и для Европы в целом.



- Когда читатель сможет увидеть эту книгу?



- Сделаем все, чтобы издать ее до конца года. Мы постараемся выполнить ее красивой, следуя классической арабской традиции оформления, но попробуем сделать хотя бы шаг в современность. В чем будет ее особенная прелесть – мы сопроводим ее подробными картами, благодаря чему можно будет представить, как на местности разворачивались те или иные события.



- Как вы оцениваете жизнеописания Мухаммада, изданные до сего времени на русском языке?



- Такого анализа я провести не могу. Единственное, что могу твердо сказать: это не связано непосредственно с книгами о жизни Пророка, а с общими тенденциями. Арабо- и персоязычные труды об исламе в большинстве своем имеют вполне определенную адресность. Чаще всего это подготовленный читатель, выросший в конкретной религиозной среде. Такие люди не нуждаются, например, в объяснениях, что такое хадж. Но если мы представим себе любознательного человека, живущего в Сибири, родившегося в православной семье, богословская лексика, принята в иных культурных регионах, окажется бесполезной. И образность должна быть совершенно иной. Приведу пример. Известно, как переводился роман Ильфа и Петрова "12 стульев" на японский язык. Там нет прямого перевода. Переводчики искали свои аналогии, ведь японцам должно быть смешно там же, где и русским, причем хорошо бы, чтобы и смеялись они примерно над тем же, что вызывает у русских смех. Если сделать получившийся в итоге обратный перевод с японского – русским будет абсолютно не смешно. Вышедший в Америке перевод этого романа содержал гигантский комментарий, который преследовал все те же культуртреггерские цели.



- Какие еще книги об исламе вы планируете издавать?



- Таких книг у нас очень мало, поскольку объем требований, который издательство предъявляет авторам, оказывается для большинства невыполнимым. Со своей стороны я бы считал первоочередной задачей публикацию полного корпуса хадисов. На мой взгляд, большой бедой для русскоговорящей уммы является отсутствие такого издания. Разрозненные комплексы хадисов, которые ходят по рукам, не дают представления о сунне в целом. Те, кто эти наборы составляют, придают каким-то хадисам большее значение, а каким-то меньше, какие-то игнорируют. Правильный подход, научный, состоял бы в том, чтобы хотя бы те шесть сборников, что считаются каноническими для суннитской традиции, были переведены на русский в полном объеме, сведены воедино, имели единый справочный аппарат, были прокомментированы. И тогда второй важнейший источник ислама стал бы доступен тем, кто считает себя мусульманами или просто интересуются исламом как религией. Критическое отношение к некоторым хадисам, иногда вполне обоснованное, не должно приводить к тому, чтобы произвольно тасовать их как колоду карт.



- Есть ли в планах издание современных произведений об исламе?



- Существует научная биография Мухаммада Ибн Ваххаба, с чьим именем связывается такое явление как ваххабизм. Недавно она опубликована издательством Оксфордского университета. Натана Делонгбас, написавшая ее, – единственный человек, с ее, правда, слов, кому удалось познакомиться со всем рукописным наследием ее героя, большая часть текстов которого не издана. Династия Саудидов допустила ее в архивы. Получилась занимательная картина: типичный ваххабит разительно не соответствует той фигуре, имя которой дало название всему движению. Например, Мухаммад ибн Ваххаб считал, что женщина ни при каких обстоятельствах не может считаться виновной в семейных конфликтах. Если возникали какие-то судебные разбирательства, то этот проповедник всегда выносил решения в пользу женщин. Вообще, это был самый большой поборник прав прекрасной половины человечества на всем Аравийском полуострове. Между прочим, на дворе был еще только 18 век. Герой книги предстает образованнейшим человеком для своего времени, мудрецом. Но так уж случилось, что его авторитетом воспользовались силы, для которых была важна консолидация и расширение государства любой ценой, укрепление правящего режима. Его имя стало использоваться как знамя, а сам он фактически был отстранен от публичной деятельности. Еще при жизни он стал бороться с ваххабитами.



- К каким выводам приходит автор книги?



- Несложно догадаться. В частности, нечего оперировать ярлыками, когда речь идет о религии. Только понимание генезиса явления позволяет устранить порождаемый им общественный негатив, эффективно нейтрализовать и изолировать фанатиков. Вместе с тем надо признать, что среди нынешних ваххабитов много людей, имеющих высшее образование, а иногда даже два. Те же, кто с ваххабитами борются, порой и среднюю школу не заканчивали. Я был недавно в Дагестане и общался и с теми, и с другими. Во-первых, агрессивности со стороны ваххабитов не наблюдал совсем. Оппоненты ваххабитов – разные люди, интересные, но их представления о ваххабизме иногда кажутся вычурными и больше походят на мифы. Для Дагестана в целом культовой духовной фигурой является сегодня имам аль-Газали. Беда в том, что его тексты, за редким исключением, переведены безобразно, а большая их часть вовсе не представлена на русском языке. Поклонение этому человеку, не основанное на вдумчивом освоении его интеллектуального наследия, прямо отдает фанатизмом. Сам аль-Газали превращен в настоящего идола. Одного из крупнейших мыслителей своего времени, энциклопедически образованного, открытого к новым знаниям, терпимого к чужим точкам зрения, полемиста-виртуоза, просто оболванили. При жизни этот человек был популярен вовсе не потому, что знал ответы буквально на все вопросы (а такое впечатление складывается иногда от общения с его нынешними поклонниками), а потому что он размышлял над тем, что волновало общество в данный момент, то есть он был современен и актуален. Вот какие метаморфозы порой случаются, когда не удается «выдавить из себя раба».



Беседовала Лилия Мухамедьярова