Парадигма исламского образования в России

Нашу программу по шариатским наукам разработали профессора из университета "Аз-Зарка" из Иордании - Р. Мухаметшин

Нашу программу по шариатским наукам разработали профессора из университета "Аз-Зарка" из Иордании - Р. Мухаметшин

Теги:




1
16 Июля 2012г. (26 Шабан)
С темой интервью определиться было сложно, поскольку ректор Российского исламского университета в Казани курирует и другие научно и социально значимые вопросы. Не смотря на занятость, Рафик Мухаметшин ответил на вопросы ИА IslamNews, за что мы его благодарим.





С.М.: Вы историк по образованию, ученый-исламовед, когда состоялось Ваше обращение к исламской религии, богословской науке?



Я родился в семье, где бабушка и дедушка были глубоко верующими людьми. Я вырос в деревенском доме, где читался пятикратный намаз. Когда бабушка сидела на намазлыке, мы с самого детства понимали, что происходит нечто важное и таинственное. Нам строго запрещалось во время намаза шуметь в доме. В нашем доме без «бисмилла» нельзя было притрагиваться к еде.



Но, между тем, я также был свидетелем того, что все это уходило из нашей жизни. После бабушки, дома пятикратный намаз уже не читали, хотя родители были верующими людьми, мама пост всегда соблюдала и я ее никогда не видела без платка при посторонних. По основным мусульманским праздникам мы утром всегда просыпались под звуки «такбира». Взрослые мужчины, услышав такбир, направлялись читать намаз к домику рядом с кладбищем. Мечети в деревни не было. Сегодня в деревне есть и мечеть. Только на улице не слышно такбира и в мечети не более 10-15 бабаев. Традиции, к сожалению, ушли. Если в годы моего детства ислам для большинства был образом жизни, то очень быстро остались только религиозные вкрапления в нашей жизни.



В детстве ислам я воспринимал как систему обычаев и обрядов, формирующих образ жизни татарского народа. Другая сторона Ислама для меня открылась позднее. После окончания исторического факультета Казанского университета поступил в аспирантуру, в отдел истории общественной мысли Института языка, литературы и истории АН СССР. Я окунулся в исторические документы, татарскую периодическую печать начала ХХ века. Читая журналы ″Шура″, ″Аң″, газеты ″Йолдыз″, ″Вакыт″, я для себя открыл Ислам совершенно с другой стороны, – как основу цивилизации и культуры, как идеологический корень бытия татар. Конечно, мы тогда были далеки от глубинного осмысления всех аспектов богословской основы Ислама. Но я, как и многие представители моего поколения, Ислам воспринимали как незыблемую основу нашей духовной культуры. Может быть в этом проявляются проблемы отцов и детей. Современная молодежь абсолютизирует догматические основы веры, а мы больше апеллируем на духовно-идеологически- культурологические аспекты. Кто прав в этом споре? И молодежь, и мы.



С.М.: Правила приема в исламский университет существенно отличаются от Правил светского вуза? С какой подготовкой приходят к Вам университет?



Наше учебное заведение можно назвать образовательным комплексом, включающим, по сути дела, два вуза: сугубо религиозный вуз и негосударственное учебное заведение, готовящее мусульманскую молодежь по светским специальностям. На факультет исламских наук принимаем только имеющих начальное и среднее религиозное образование, при отсутствии – через подготовительное отделение. По специальности: теология, экономика, лингвистика, журналистика, абитуриентов принимаем только по строгим Правилам Министерства образования и науки РФ, по ЕГЭ, поскольку по этим специальностям мы выдаем диплом государственного образца. Кто приходит вуз? Совершенно разный контингент: искренне желающие получить религиозное и светское образование, и как выясняется, некоторые скрывающиеся от армии, бывшие троечники и отличники. Скажу честно, нам, как молодому вузу довольно сложно конкурировать с КФУ и другими государственными вузами. Но, постепенно мы находим свою нишу в системе высшего образования.

Студенты РИУСтуденты РИУ




С.М.: Сколько студентов будет набрано на 1-й курс в этом году, по каким специальностям? Каково соотношение бюджетных и коммерческих мест РИУ?



В этом году у нас план приема 300 человек, включая заочников и групп дистанционного обучения по вышеназванным специальностям. У нас понятие коммерческих и бюджетных мест до этого года не было, поскольку наш вуз негосударственный. Но мы обучаем практически бесплатно, за исключением специальности "экономика". В этом году впервые в истории исламских вузов мы участвовали в конкурсе на распределение бюджетных мест и нам Минобразованием РФ выделено 10 мест по лингвистике. Так что появились полноценные бюджетные места.



С.М.: Как построена учебная программа на факультетах РИУ: исламских наук и теологическом? Студенты справляются? Судя по качеству студенческих научных работ на сайте, в РИУ есть подающие надежды. А бывали ли случаи исключения студентов за неуспеваемость?



Факультет исламских наук является сугубо религиозным направлением. Его программу мы утверждаем сами и она рассчитана на подготовку мусульманских богословов, способных работать имамами в крупных мечетях и преподавателями средних мусульманских учебных заведений. А теологический факультет – работает по государственному стандарту и поэтому мы придерживаемся строго этих стандартов. Правда, уже разрабатывается третье поколение этих программ, поэтому мы активно участвуем в формировании новых образовательных программ.



Как справляются студенты? Как и везде ‒ есть разные студенты. Случаются исключения из вуза за неуспеваемость. Например, в подготовительное отделение мы принимаем 50 слушателей, на первый курс поступают только 15-20 человек. По другим направлениям ‒ ситуация намного лучше, но около 20% студентов по разным причинам исключаются из вуза. Для подающих надежды студентов у нас есть магистратура. В этом году первыми из исламских вузов мы выпустили пять магистрантов. Уровень их магистерских работ довольно высок. По крайней мере, два из них практически на уровне кандидатских диссертаций.

Студентки РИУСтудентки РИУ




С.М.: По каким критериям оцениваются знания в исламском вузе, они по методологии аналогичны светским?



В оценке знаний студентов мы пытаемся использовать современные педагогические приемы. Наряду с традиционными формами контроля, знание студентов оценивается и по бально-рейтинговой системе.



С.М.: Как Вы выстраиваете отношения с педколлективом, со студентами? Ректор РИУ доступен для подчиненных и студентов?



Наш вуз небольшой и поэтому я лично знаю практически всех педагогов (правда, их не так уж мало ‒ около 80 преподавателей). Я знаю всех студентов – сирот, детей из неблагополучных семей. Мне иногда кажется, что я слишком доступен для студентов и преподавателей. С точки зрения современного менеджмента и теории управления это не совсем правильно. Может быть, иногда нарушается субординация. Но зато это поддерживает дух коллективизма, сопереживания. Мы пытаемся поддерживать дух большой и дружной семьи.



С.М.: РИУ посещал Президент России – Д.А. Медведев. Чем Вам запомнился его визит, и с чем был он связан?



Это было в 2007 году. Запомнился тем, что Д. А.Медведев избрал именно наш вуз для того, чтобы провести совещание по вопросам религиозного образования. Именно у нас он объявил об очень важном для религиозных вузов решении: религиозные вузы, наряду со светскими вузами получили право готовить специалистов по различным направлениям и выдавать диплом государственного образца. Это означало, что религиозные вузы окончательно вошли в единое образовательное и правовое пространство России.



С.М.: Каким Вы видите потенциал вверенного Вам вуза – научный и педагогический?



Средний возраст наших преподавателей не превышает 35 лет. Это значит, что у них все еще впереди. Наши преподаватели, в основном выпускники известных вузов мусульманского Востока. Например, у нас работает 10 выпускников "Аль-Азхара". Практически они все окончили и российские вузы и поэтому все готовы для повышения своей научной квалификации. Правда, остепененных специалистов среди них еще мало. Но успехи есть. В этом году мы получили своего доктора наук, не приглашенного, а подготовленного вузом. Педагогический потенциал тоже значителен. Его уже замечают и другие. Так, по договору с Горным университетом в Екатеринбурге, в рамках подготовки специалистов по исламской теологии, основные исламские предметы в этом университете будут читать наши преподаватели и выпускники. В этом году заключили договор с государственной юридической академией Кыргызстана, где так же исламские дисциплины будут читать наши преподаватели.



С.М.: Какие технологические возможности имеются в РИУ, есть ли специальные IT программы по изучению Корана и нужны ли такие программы на Ваш взгляд?



Технологических возможностей не так уж много. Но в этом году создали Центр дистанционного обучения. Для этого технические возможности есть. В рамках нашего вуза апробируется программа виртуального вуза, разрабатываемая Федерацией университетов исламского мира (ФУИМ) во всем пространстве СНГ. Начиная с января, инн-ша-Аллах, запустим, впервые в России и СНГ, совместно с Исламским банком развития международный проект по дистанционному обучению по исламской экономике, правда, пока англоязычную версию. А по изучению Корана у нас уже два года существуют он-лайн курсы, когда студентки напрямую общаются со своим преподавателем из Эр-Рияда. Кстати, в этом году мы выпускаем первую девушку, знающую Коран наизусть, – Марьям Галиеву, первая выпускница Центра заучивания Корана параллельно учится и в Казанском федеральном университете на факультете геоэкологии заочно. После получения полноценного образования, надеюсь, она будет работать у нас.



С.М.: Открытие аспирантуры, докторантуры на базе РИУ – это реально, есть такие перспективы?



Конечно, реально. Мы систему мусульманского образования должны выстроить до определенного логического конца. Если у нас есть магистратура, то должна быть аспирантура и докторантура.



С.М.: На Ваш взгляд, какие перспективы у исламской богословской науки в России?



Если мы хотим выстроить полноценную систему мусульманского образования, то в ней богословские исследования должны занимать свое достойное место. Иначе, какой мы университет. Но в действительности все намного сложнее. Во-первых, российское научное сообщество довольно настороженно относится к богословию как к научной дисциплине. Дескать, это не наука. Во-вторых, у нас нет еще аспирантур по мусульманскому богословию. В-третьих, в научной номенклатуре России пока нет места для богословия. Там преобладают традиции советского религиоведения. Даже в научной номенклатуре РФ нет специальности «исламоведение».



С.М.: А в системе РАН какое место занимает богословская наука?



Предыдущим ответом я уже показал это место. Его пока практически нет.



С.М.: Рафик Мухаметшович, возможны ли сближение богословской науки с гуманитарными и естественными в научном и прикладном вариантах?



Конечно. Ведь занимаясь той или иной богословской темой, мы по- новому раскрываем различные пласты нашей духовной культуры. История, литература, да и вся культура благодаря богословским исследованиям приобретает свое истинное лицо.



С.М.: Студенты участвуют в научно-культурном обмене с российскими и зарубежными исламскими вузами?



Такие возможности, хотя и ограничены, они есть. Наши лучшие студенты учатся в магистратуре в Турции, Индонезии, Малайзии. Лингвисты языковую практику проходят в Египте. Успевающим студентам мы оплачиваем практически все расходы. На следующий год практику организуем и в Марокко. Для магистрантов возможностей еще больше. У нас есть договора с вузами Кувейта, Катара и Саудовской Аравии.



С.М.: Социализация студентов исламского вуза, будущих имамов. Как формируется мировоззренческая основа тех, кто будет проповедовать коранические истины в условиях светского общества?



Социализация в нашей сфере является одной из насущных проблем. Проблема адаптации мусульманской молодежи в поликонфессиональной среде сегодня очень важно. Одной из особенностей исламского возрождения за прошедшие два десятилетия стала абсолютизация мусульманами своих внутриконфессиональных проблем. В принципе, на начальной стадии это вполне естественно. Но проблема не только в том, чтобы понять наиболее насущные вопросы, волнующие мусульманскую умму. Дело в том, что сегодня не менее важно и поиск путей решения этих вопросов в условиях светского государства и поликонфессионального сообщества. Современная мусульманская молодежь в основной массе формировалась под влиянием учителей, которые обучались в моноконфессиональном обществе. Оказалось, что богословски вполне образованные выпускники зарубежных вузов, довольно далеки от традиций российских мусульман. Молодые имамы, вернувшись из-за рубежа, искренне убеждали своих прихожан в том, что истинные духовные ценности находятся за пределами традиций наших предков. Поэтому в тех приходах, где были еще носители религиозных традиций российских мусульман, там возникали разногласия между старшим поколением мусульман и молодым имамом. А где молодые имамы сами создавали новые приходы, то там новые ценности уже воспринимались как истинные и отрицались обычаи российских мусульман, которые сохранились в течение многих веков. Эта проблема, местами переросшая в противостояние между старшим и молодым поколением мусульман, еще раз высветила актуальность и острую необходимость создания полноценной системы мусульманского образования у себя в России, которая наряду с другими проблемами воспитания молодежи, должна была заниматься и вопросами социализации мусульманской молодежи.



Формирование мировоззренческих представлений у наших студентов является проблемой организации всего учебного процесса. Это и преподавание исламского вероучения, истории татарской богословской мысли, истории татар и России в исламском контексте. Это и организация преподавания Корана и тафсира с учетом особенностей российских мусульман. Система исламского образования должна быть адаптирована к нашим реалиям. Иначе, смысл образования, если и не теряется, то ожидаемого эффекта не будет.

В РИУ работает 10 выпускников "Аль-Азхара"В РИУ работает 10 выпускников "Аль-Азхара"




С.М.: Как Вы считаете, коммуникативность, знание основ психологии общения ‒ на каком месте для имамов?



Не на последнем месте. Современная мусульманская умма вполне образованная и поэтому организация работы в общинах требует серьезных усилий, в том числе и в плане преодоления психологических барьеров. В том смысле, что имам говорит одно, а прихожанин его не понимает. Это может привести к тому (и на самом деле приводит), что прихожанин начинает воспринимать имама как полуграмотного и обращается к нему только по острой необходимости (никах, дженаза, маджлис и т.д.), а для имама этот прихожанин тоже становится недоступным для тесного общения. От нашей светской интеллигенции мы часто слышим, дескать зачем я буду ходить в мечеть, слушать примитивную проповедь полуобразованного имама. Ясно, что такими суждениями интеллигенция пытается оправдать свое ограниченное представление об исламе. Но вина имама тоже есть. Его задача найти общий язык с каждым прихожанином: с дворником, доктором наук и др.



С.М.: Модернизация исламского образования, что нового привнесено, в РИУ и есть ли в этом необходимость?



Безусловно, система образования требует совершенствования, использования новых образовательных технологий. Эта проблема очень актуально в исламском мире, а в России вдвойне. Виртуальный университет, дистанционное обучение, тестирование как форма контроля за учебным процессом и уровнем знания, бально-рейтинговая система, учебно-методические комплексы и др. методические приемы, которыми мы пользуемся – это из сферы модернизации исламского образования. Но классическое исламское образование, особенно, в подготовке специалистов в области исламских наук, не потеряло своей актуальности. Сегодня стало модой критиковать кадимизм. Но главный педагогический прием, использовавшийся в кадимистских медресе – обучение детей по отдельным книгам, и сегодня не потерял своего значения. В исламском мире вы не найдете ни одного известного богослова, который не получил бы иджазу у другого известного богослова. А иджазу можно получить только индивидуально занимаясь с устазом по отдельной книге. Мы в РИУ эти традиции тоже возрождаем. Уже второй год в вузе работает выпускник исламского университета Пакистана, который обучался у известных богословов и у нас проводит индивидуальные занятия. На лето из Марокко специально пригласили богослова Абдурахмана Лакрим, который так же проводит занятия со студентами и преподавателями по классическим богословским произведениям.



С.М.: Исламская религия в России традиционно имеет ветви фундаменталистов-салафитов и суфитов, происходит ли размежевание в идеологии в процессе обучения?



В идеологической составляющей подготовки имамов я бы выделил два аспекта. Во-первых, востребованность наших выпускников. Мы в основном готовим имамов для мечетей Центральной России, у нас обучаются студенты из 45 регионов России. В нашем регионе в основной массе проживают приверженцы ханафитского мазхаба. Поэтому, вполне естественно, что наши студенты ханафитский мазхаб изучают в теории и на практике. А во-вторых, вы готовим специалистов по основам ислама и поэтому они должны знать весь идеологический спектр ислама. А то, что происходит в мусульманской умме России, это действительно, очень сложные и болезненные процессы. Очень коротко можно сказать, что это болезнь роста. О последствиях этих процессов говорить в оптимистическом духе сегодня рискнет только дилетант.



С.М.: Вопрос об образовательной литературе, по которым обучаются студенты, – кем они рецензируются, утверждаются?



С учебниками довольно сложно. Русскоязычных учебников по основам ислама для вузов очень мало. Практически нет учебников по светским дисциплинам с исламской специализацией. Учебники по общественным дисциплинам все европоцентричны. Найти учебник по политологии, социологии, даже по философии, где представлен исламский компонент, очень сложно. По современным учебникам по политологии обучать наших студентов противопоказано. Поскольку Ислам и мусульманские государства в них упоминаются только для характеристики тоталитарных режимов и теократической системы. В 80% учебников по философии арабо-мусульманская философия вовсе не упоминается. Поэтому эти учебники надо писать самим или переводить. Этим мы занимаемся. В рамках Федеральной Программы по углубленному изучению ислама (с 2007 года) мы с преподавателями казанских вузов подготовили более 80 учебников, пособий, хрестоматий. Их содержательный и методический уровень ниже среднего. Но самое главное, они есть и подготовлены нашими преподавателями. Это первый шаг в подготовке полноценных учебников. Есть и учебники, которые уже пользуются на федеральном уровне: по акыйде, семейному и наследственному праву и т.д.



С.М. В средних школах РФ с начала нового учебного года начнут преподавать ″Основы религиозных культур и светской этики″. Ваша оценка нововведения и самого предмета?



Неоднозначная. С одной стороны, ясно, что нашим детям очень нужны систематизированные знания по основам религий. Школа в принципе может и должна дать эти знания. Но с другой стороны, насколько светская школа готова к таким кардинальным изменениям. Речь, в данном случае, идет не просто о введении нового предмета. Сколько бы мы говорили, что вводим новую культурологическую дисциплину, основы религий невозможно объяснять, не раскрывая их догматические принципы, а догматические принципы религии это уже не только нравственные и культурологические аспекты, но и мировоззренческие установки. Новый предмет стал бы вполне закономерным, если под него пересмотрели бы некоторые учебные программы. Например, по истории, по литературе, по биологии и др. Я не питаю иллюзию по поводу программы по биологии, в которой, в связи с введением новой дисциплины, откажутся от эволюционной теории Ч.Дарвина. По крайней мере, разные подходы к происхождению человека, земли и т. д. должны быть объяснены более обстоятельно. Не должно быть безапелляционного следования каким-то теориям. Это касается и истории. Если сравнивать программы по отечественной истории и раздела истории ислама в России, представленной в новом предмете, то они написаны совершенно с разных позиций. По курсу ″Отечественная история″ в школе ученики разве получают знания о крупнейших мусульманских государствах не только на территории России, но во всей Восточной Европе? Я имею ввиду Волжскую Булгарию, Золотую Орду и татарские ханства 14-15 вв. Нет. А историю ислама в России нельзя писать, не опираясь на историю этих государств. А что мы получим в конечном итоге? Фактологическую и мировоззренческую чехарду в голове ученика?

Между тем, время таких рассуждений уже прошло. Эти предметы введены в 4-5 классах. Кстати, я внес свою незначительную лепту в подготовку учебного пособия по этому предмету. Совместно с издательством «Русское слово» под редакцией А. Сахарова мы подготовили пособия по предмету ″Основы религиозных культур народов России″ для 4 и 5 классов. Они уже одобрены Министерством образования и науки РФ и разрешены для преподавания в школах. В выборе различных модулей этого предмета очень важную роль играет позиция самих родителей. Если мы хотим, чтобы наши дети в школе получили достоверные знания о религиях, надо чаще беседовать со своими детьми и выяснить чему их учат в школе, чаще встречаться с преподавателями по этой дисциплине. Если уровень преподавания и подача материала вас не устраивает, обязательно этот вопрос нужно поднимать в родительском комитете своей школы.



С.М.: Система исламского образования шариатских государств по содержанию и уровню существенно отличается от российских показателей?



Пока отличается. Но не потому, что мы хотим выстроить совершенно другую модель обучения. Просто мы пока не достигли их уровня. Нашу программу по шариатским наукам, например, разработали профессора из университета "Аз-Зарка" из Иордании. Но нельзя сказать, что во всех мусульманских странах ситуация одинаково позитивно. Например, в Сирии, Иордании, Египте мусульманское богословие имеет свои многовековые традиции. А в странах Персидского залива, эту систему они совершенствуют ускоренными темпами. Недавно, во время посещения университета Кувейта я был удивлен тому, что у них собственные университетские профессора появились только в последнее десятилетие. А до этого в основном преподавали египтяне. Нам тоже предстоит пройти этот путь: сначала обучать за рубежом своих магистров и докторов, а потом их готовить у себя. А пока я доволен тем, что наших бакалавров принимают в вузы Турции, Индонезии, Малайзии. Это значит, что уровень нашего бакалавриата не так уж низок.



С.М.: О Совете по исламскому образованию. Вас недавно избрали его Председателем. ″Цель Совета ‒ координация деятельности российских и зарубежных исламских учебных заведений и объединение их усилий по образованию и воспитанию молодого поколения мусульман в духе ценностей ислама и подготовке высокообразованных мусульманских священнослужителей, имамов и алимов.″ Что бы Вы изменили в исламском образовании?



Совет по исламскому образованию (СИО) – очень важный инструмент в формировании полноценной системы мусульманского образования. Сегодня мы все, руководители мусульманских учебных заведений, ощущаем нехватку координации наших усилий. Времена работы ″кто во что горазд″ – прошли. Мы должны соответствовать высоким стандартам образования.



В последнее время очень много разговоров вокруг СИО. Я могу сказать, что пока ничего не произошло, чтобы поднимать всю мусульманскую общественность в защиту этой организации. Пока мы думаем, как эффективно организовать ее работу, где будет функционировать ее рабочий орган: в Москве, Казани. Могу сказать и то, что не для того я согласился стать председателем СИО, чтобы стать для кого-то прикрытием. Поэтому настроен работать, тем более мои коллеги, 19 учебных заведений из 26 меня поддержали.

Мечеть Энилэр при РИУМечеть Энилэр при РИУ




С.М.: Были ли ощущения, что Вам помогает Всевышний?



Конечно. Я уверен в том, что если наши намерения искренни и они направлены во блага нашей религии, то Всевышний никогда не оставит нас без своей поддержки.



Фото предоставил Данис Гараев
.





Автор: Светлана Мамий

Комментарии () Версия для печати

Добавить комментарий

Алим 29 Сентября 2023г.
Ответить

Добрый день. Можно узнать полное имя автора Светлана Мамий.

Яндекс.Метрика