М. Юнус: «Уолл-стрит погубили жадность и уход в виртуальный мир»

Мухаммад Юнус – 68-летний профессор экономики, лауреат Нобелевской премии

Мухаммад Юнус – 68-летний профессор экономики, лауреат Нобелевской премии

Теги:



0
26 Февраля 2009г. (01 Раби аль-авваль)
Мухаммад Юнус – 68-летний профессор экономики, ставший лауреатом Нобелевской премии за 2006 год. В 1983 году он основал у себя на родине – в Бангладеш – кредитную организацию Grameen Bank для самых бедных и обездоленных. Его проект был назван «банковской революцией. Недавно с М. Юнусом довелось побеседовать корреспонденту газеты «Россия».

Как получилось, что огромные коммерческие банки рухнули, а ваш банк для самых бедных успешно продолжает начатое дело?



Мухаммад Юнус. Я уверен в том, что Уолл-стрит погубили жадность и уход в виртуальный мир от конкретных людей и конкретных реалий. Кредитор и заемщик потеряли прямую связь, кредиты покупались, продавались и перепродавались, рынок уже делал не просто деньги из денег, а деньги из несуществующих активов, раздувая пузырь в финансовом секторе.



Мировая финансовая система, которая катится на дно кризиса, должна быть непременно изменена, и самая низкая точка кризиса, как правило, и есть лучший момент для переосмысления. Если банковская система выйдет из нынешнего кризиса в своем нынешнем обличье, мир будет ждать очередной финансовый крах в течение нескольких лет и этот круг взлетов и обвалов не удастся разорвать. Банковская прибыль за счет кредитования не может быть выше 10%, иначе привлечение заемных ресурсов теряет смысл для тех, кто пытается начать свое дело. «Выжимая» своего заемщика, банк тем самым подталкивает его к разорению и сокращает собственные шансы вернуть долг.



Занимаясь экономикой в университете в Бангладеш, я был поражен тем, как мало порой нужно бедным людям для того, чтобы встать на ноги. Свой первый кредит я выдал задолго до основания банка, достав из кармана 27 долларов: такой мизерной суммы было достаточно для того, чтобы 42 женщины, производящие в соседней с университетом деревне мебель из бамбука, могли начать свой бизнес, избавившись от ростовщиков.



Когда я задумал свой банк, посмотрел, что делают так называемые коммерческие банки, и сделал все наоборот – предложил свои услуги не богатым, а бедным, не горожанам, а сельским жителям, не мужчинам, а женщинам. Среди моих клиентов 97% – сельские женщины. Я абсолютно ими доволен, они очень аккуратно платят по долгам. Где сейчас банки-гиганты, наслаждавшиеся сверхприбылями? Они встали в очередь за государственными деньгами. Нам помощь не нужна – Grameen Bank работает устойчиво, продолжая свои программы в условиях замороженных кредитных рынков.



То, что делает ваш банк, не вписывается в общепринятые представления о бизнесе. Разве те, кто добывает себе кусок хлеба, с протянутой рукой прося подаяния, могут вернуть заем?



М. Ю. Да, когда я начал эту программу, разумные люди посочувствовали мне: «Скажи своим денежкам до свидания». Но я тогда подумал, что если человек ходит по улицам и побирается, почему он не может разносить какие-то мелкие, нужные людям товары, оказывать мелкие услуги? Сначала я выдал микрокредиты тысяче нищих, потом двум, сейчас в списке моих клиентов 100 тысяч нищих. Я горжусь ими: они прекрасно изучили конъюнктуру и местный рынок, 11 тысяч стали успешными уличными торговцами или личными шоперами, но есть и такие, кто открыл собственный магазин.



В отличие от банков коммерческого типа мы работали с каждым заемщиком, объясняли, что кредит – это не милостыня, что деньги придется вернуть, но из них можно извлечь прибыль. Почему мои нищие возвращают деньги? Да потому, что вернув первый микрокредит, ты получаешь шанс взять второй побольше, затем еще больше, взбираясь выше по социальной лестнице, создавая с нуля свою кредитную историю.



Невероятно, но банк для самых бедных из Бангладеш прибыл в финансовую столицу мира, чтобы поддержать бездомных Нью-Йорка. Нищие американского мегаполиса, их быт и психология, вероятно, отличаются от устоев, привычных в сельской глубинке вашей страны?



М. Ю. Когда мы начали программу микрофинансирования нью-йоркских бездомных, направленный мною менеджер не знал ни традиций, ни устоев США, он начал все делать в точности по-бангладешски. И мы имеем те же самые 98% возврата выданных кредитов. Так что никакой национальной специфики у нас нет.



То, что делает наш банк, – это не благотворительность, это бизнес с разумной невысокой прибылью. Это то, что реально нужно обществу. Вне зависимости, идет ли речь о богатой Америке или странах развивающегося мира. У нас совсем иная структура организации банка – без дорогостоящих департаментов судебных юристов, выбивающих просроченные долги, нам не нужны ни реклама, ни создатели имиджа. Я думаю, что сектор социально ориентированного бизнеса будет расширяться, завоевывая свою нишу в мире. Может, уже пора подумать о том, как создать фондовый рынок подобных компаний, которые служат обществу?



Если говорить о новом каркасе финансовой системы, то, я думаю, ее предстоит собрать по кусочкам, очистив от многих инструментов или так называемых деривативов, которые не несут абсолютно никакой пользы обществу. Теоретики утверждают, что миссия бизнеса – в максимизации прибыли. Лично я не мог принять этот принцип как аксиому: иногда миллиона слишком мало для счастья, а иногда несколько десятков долларов способны пустить жизнь в новое русло.

Комментарии () Версия для печати

Добавить комментарий

Яндекс.Метрика