С кем собирается бороться президент Пакистана?

Это была выдающаяся речь. После нескольких месяцев молчания президент Пакистана Асиф Али Зардари наконец заговорил. Это произошло в годовщину смерти его жены Беназир Бхутто, погибшей 27 декабря 2007 года во время предвыборной кампании.



Речь была произнесена в городе Нодеро, духовном центре Пакистанской народной партии Бхутто (Pakistan Peoples Party, PPP) в провинции Синд, на юго-западе страны.



Президент был резок. Он говорил о "негосударственных акторах", пытающихся расколоть Пакистан. Он говорил о пожертвовании, пишет в своем блоге корреспондент "Аль-Джазиры" Имран Хан.



"Мы проливали свою кровь за установление различных государственных институтов, мы знаем, как они создавались. Мы знаем, что произойдет, если эти институты столкнутся, и не хотим стать свидетелями этого", – сказал он.



Это была боевая речь. Проблема в том, что многие в Пакистане просто не знают, о чем – или о ком – он говорил, а тем более с кем собирался бороться.



"Я не знаю, что он имеет в виду. Кто эти люди, пытающиеся дестабилизировать Пакистан? – недоумевает мой друг Файзал, слышавший речь президента. – Может, он говорил о судьях? О СМИ? Об индийцах? О ком?"



Представитель Зардари Фархатулла Бабар попытался прояснить ситуацию. "Президент имеет в виду людей, которые не входят в правительство и ни в одну другую организацию", – цитирует его одна из местных газет.



Так кого же он имел в виду? Возможно, не одну, а несколько организаций. Армию, СМИ и судей. Не секрет, что многие в PPP боятся, что если Зардари сместят с поста президента, военные захватят власть. Но армия это часть правительства, так что, видимо, это не они.



Определенная часть СМИ в этой стране вела себя крайне грубо по отношению к президенту. Ведущие некоторых ток-шоу принижали его лидерские качества, и это, возможно, его возмутило.



Корреспондент британской газеты "Independent" Омар Варайч также слушал речь президента. "Мне показалось, что он переживает тяжёлые времена, неуверен в собственном будущем, чувствует, что его задирают несправедливо", – считает Варайч.



Но чтобы начать вдруг реагировать на обвинения СМИ, такое, даже для Пакистана, довольно удивительно. В конце концов, президент должен быть объектом критики. Но отвечать на нее… такое даже может показаться унизительным. "Взгляните на него… он же президент… уж он то должен понимать", – немногословно выразил эту мысль житель Исламабада Нур.



Но если не СМИ, то, значит, судьи? Верховный суд отменил амнистию, избавлявшую его от обвинений в коррупции. Как президент, он защищен от судебного преследования, но источники в его окружении намекают, что он был в бешенстве от этого решения суда.



Официально администрация президента не вполне прояснила его слова, что позволяет предположить, что даже они на самом деле не знают, кого же он имел в виду.



Хотя президент определенно был в боевом настроении. Взять хотя бы такое его красноречивое замечание: "Есть только два места для Асифа Али Зардари, президента или премьер министра – дом или тюрьма". Для человека, который уже провел 11 лет в тюрьме, такое высказывание много значит.



Варайч наблюдает за Зардари уже несколько лет. "Он, кажется, хотел сказать: "Или я со щитом… или на щите", считает корреспондент.



Интересно будет пронаблюдать за развитием событий. Останется ли он со щитом, или мы увидим его на щите? Определенно он настроен на борьбу, по крайней мере, это можно заключить из его слов. Но с кем он собирается бороться?