Марат Башаров: У меня гордость за свою веру, за которую люди готовы умереть

Артист Марат Башаров по популярности в России может сравниться с политиком Владимиром Путиным или миллиардером Романом Абрамовичем. Напряженная работа в кино, участие в телевизионном шоу "Ледниковый период" принесли артисту любовь миллионов. В кино у него чаще – положительный образ разгильдяя, в отличие от упомянутых политиков и бизнесменов. В интервью IslamNews Марат Башаров рассуждает о вере, о Казани и о любимом президенте.



- Как вы обратились к исламу?



- Меня к нему обратили родители с детства, – во мне эта вера была всегда. Ни папа, ни мама не совершали пятикратный намаз, но они были верующие. Мы всегда с отцом ходили в мечеть на проспекте Мира. Тогда в Москве было только две мечети – главная и на Большой Татарской улице. Сейчас отца нет, но хожу один, хотя уже построили мечеть недалеко от дома. Когда папа умер, это было в 95 году, я в то время учился на третьем курсе института, мама пошла в мечеть на проспекте Мира учиться в медресе и вот тогда начала совершать намаз.



- Не мешает, когда узнают в мечети?



- Нет, я прихожу туда быть ближе к Аллаху. Молюсь во время Рамадана. Хожу на пятничную молитву, если я в Москве.



- Вы часто в своих интервью упоминаете, что вы – мусульманин, что вы исповедуете ислам, а как к этому относятся коллеги? Среди публичных людей не принято признаваться в том, что человек исповедует ислам.



- Я бы не сказал, что у нас есть какие-то законы. Меня вроде никто не осуждает. Не знаю, может быть, за глаза что-то говорят, но мне, честно говоря, наплевать. Для меня это не связано с публичной профессией. Если я верю в Аллаха, если я не стесняюсь этого, то мне Аллах дает гораздо больше, чем я ожидаю.



- Публичному человеку трудно в России исповедовать ислам?



- В России – тяжело. В связи со всеми войнами, в связи с Чечней. Но лично у меня трудностей никаких нет. Наоборот, я даже горжусь, что я – мусульманин, что я – татарин. Очень многие не верят: «Да, ладно. Ты, правда, мусульманин?» Получив утвердительный ответ, спрашивают – совершаешь ли ты намаз?



- И что вы отвечаете?



- Я не делаю намаз.



- Почему?



- Потому что я выпиваю.



- А вы не пробовали бросить?



- Нет. Время еще не пришло. Мама говорит: «Давай, улым, давай намазга». Но к этому же нужно придти в сердце, в голове. Я думаю, что я к этому приду. Но когда это произойдет – не знаю.



- Наш Пророк говорил, что между верой и неверием стоит молитва.



- Я молюсь и обращаюсь к Аллаху очень часто, поскольку в Коране сказано: «Взывайте ко Мне, и Я отвечу вам». Я держу уразу в месяц Рамадан, я выплачиваю закят. В хадже пока не был. У меня мама была два раза – в этом году и в прошлом. Рвется в третий раз. Мама научила мою пятилетнюю дочку писать по-арабски, читать "Аль-Фатиху".



- Вы согласились участвовать в передаче про экстрасенсов, но ислам налагает запрет на познание сокрытых тайн у предсказателей, а Пророк причислял занятие колдовством к большим грехам, которые губят нации раньше, чем саму личность.



- Я бы не назвал их колдунами. Я в передаче говорю, что мы не испытываем людей – колдунов или экстрасенсов, мы испытываем людей, обладающих способностями ясновидения. Мне кажется, что во всех религиях есть люди, которые пытаются поколдовать. Но я в этой передаче не участвую, я – ведущий, я наблюдаю за тем, как они это делают, так же, как наблюдают за ними телезрители. Если люди, в том числе и мусульмане, смотрят эту программу, тогда получается, что запрещено и смотреть.



- В фильмах вы снимаетесь во фривольных сценах. Как вы совмещаете исповедание ислама и участие в подобных съемках?



- Это же искусство, это же все не по-настоящему. Должен же кто-то из нас, из мусульман, в этом участвовать. Это моя работа.



- Мусульмане сейчас самые популярные герои в новостях, где теракты, убийства, преступления… Как вам такой образ мусульманина?



- Знаете, что меня более поражает? Когда, например, в мусульманских странах во время уразы ее жители выпивают. Они же выросли в этой культуре, они с детства в исламе, они живут в стране, которая проповедует ислам.



Но если говорить об образе мусульманина в СМИ, с одной стороны, конечно, есть некая гордость за свою веру, за которую люди готовы умереть. Это – красиво. Подкупает, что ты с ними единой веры. Но надо четко понимать, что я могу за свою веру положить жизнь на войне, защищая своего ребенка. Но когда происходят теракты и гибнут мирные люди, я не считаю людей, организовавших эти убийства, правоверными мусульманами. Потому что в Коране сказано, что тот, кто погубил невинную душу, словно погубил все человечество. Я не знаю, откуда пошло это направление в исламе, раньше ведь такого не было.



Меня очень радует, что в последние лет десять в Москве очень здорово поднимается культура ислама. Меня радует, что очень много людей стало ходить в мечеть, что мечети строятся. Молодежь заинтересована в истинном исламе, не в том, который нам предлагает Аль-Каида. Все больше молодежи обращается к Богу, читают намаз. У меня племянники – парни, которым по 25 лет, сами решили быть ближе к Богу, быть ближе к вере. Это не какая-то дань моде, не какие-то интернет-сайты.



- А существует мода на ислам?



- Голландия и Швейцария – это страны, где очень много людей принимают ислам, думаю, ради моды. Хотя именно в Швейцарии запретили строить минареты. Я как раз приехал в Женеву, когда прошел этот референдум. Швейцария – очень маленькая, там мало места, и они очень боятся, что ислам с его мощью очень быстро сможет захватить целую страну.



- Вы бывали в столице Татарстана – Казани. Каким вам показался этот город?



- Я был там три раза в жизни – со спектаклем, с шоу «Ледниковый период» и на дне рождения Минтимера Шаймиева. Мне позвонили из администрации президента и сказали, что Минтимер Шарипович очень хотел бы меня видеть на своем юбилее. Мы тогда только что с Татьяной Навкой победили в «Звездах на льду». Я подумал: «Что же подарить президенту?» Я же первый раз собирался на день рождения к президенту. Я узнал – любит ли он коньки? Естественно, оказалось, что он любит хоккей. Но я ему подарил хорошие фигурные коньки, где на лезвии выгравировал надпись «Первому татарскому президенту от первого татарского артиста-фигуриста». Он был несказанно счастлив, когда я ему вручил этот подарок.



Бабай – очень хороший человек. Он – замечательный. Посмотрите, как поднялась Казань во время его правления. Я вообще считаю этот город второй столицей. Первая – Санкт-Петербург, вторая – Казань. Давайте посмотрим, кто чемпион в футболе? «Рубин». В хоккее? «Ак-Барс». В волейболе? Команда Татарстана. И так далее. Я считаю, что это и заслуги президента тоже. И когда мне говорят, смотри – твои татары-то что делают, я говорю – мы вам еще покажем!



Беседовала Лилия Мухамедьярова