Личность в контексте истории: султан Египта Салахуддин аль-Аюби

В средние века во всем мире (и исламский – не исключение) высокий уровень религиозного благочестия мог быть связан с большой политической властью и военными успехами, за которыми часто следовало создание мощных государств-монархий, а то и империй. Понятно, что такая история делалась не в белых перчатках, но потом оказывалось, что именно деятели такого рода, у которых религиозное благочестие сочеталось с рациональным мышлением политика и железной волей воина в конечном итоге определяли дальнейшую динамику развития своей цивилизации и культуры, становились знаковыми фигурами в ее истории. Для исламского мира такой личностью стал правивший в XII веке султан Египта и Сирии Салахуд-дин или Саладин в европейском произношении.

Салахуддин родился в 1137 году в городе Тикрит на территории нынешнего Ирака (из этого же города происходил и многолетний лидер современного Ирака Саддам Хуссейн. Корни его рода, курдского по происхождению (племя равадид), идут из района древнего армянского города Двин, однако, к моменту рождения нашего героя, оно уже было сильно арабизировано. Личное имя нашего героя – Юсуф, а Салахуддин представляет собой «лакаб» (величальное имя), означающее «праведность в вере. Его отец, Наджмуддин Аюб, был комендантом крепости Тикрит во времена противостояния с наседавшими на Ирак турками-сельджуками.

В 1132 году они разгромили армию правителя Мосула Имадуддина Зенги. Теснимый турками, он с небольшим отрядом оказался на берегу реки Тигр напротив Тикрита. Комендант Наджмуддин обеспечил окруженных переправой, и на некоторое время укрыл их в крепости. Несколько лет спустя, в 1136-37 гг., назначенный турками военный губернатор Месопотамии Муджахидуддин Бихруз (по некоторым сведениям, принявший ислам бывший греческий раб) припомнил ему это и изгнал из Тикрита вместе с семьей. Как утверждает историческое предание, Салахуддин родился в ночь, когда его родители покинули Тикрит. Направлялась семья в Мосул, в котором Имадуддин вновь вернулся к власти. Правитель посчитал себя обязанным бывшему коменданту Тикрита, принял его и назначил комендантом крепости Баальбек на территории нынешнего Ливана.

В 1146 году Зенги умер, к власти пришел его сын Нуруддин, но эта смена никак не сказалась на положении семьи Салахуддина, которая к тому времени уже жила в Дамаске. О детских и юношеских годах Салахуддина мало что известно, но есть сведения, что он получил хорошее образование, что было, видимо, в традиции его семьи. Недаром уже взрослому Салахуддину приписывают слова: «Ребенок воспитывается также, как воспитывались его родители». Согласно одному из его биографов, аль-Вахрани, Салахуддин говорил на арабском и курдском языках, неплохо ориентировался в евклидовой геометрии, арифметике, праве, астрономии, генеалогии и истории арабов. Но предпочтение отдавал Корану и религиозным наукам. Некоторые источники утверждают, что он даже хотел предпочесть религиозную стезю военной, что вполне объяснимо: юность Салахуддина пришлась на время первого крестового похода, бывшего также первым столкновением мусульман и христиан на сугубо религиозной почве, что не могло не вызывать вопросов и не только военного характера.

На военном поприще Салахуддин выступил впервые в 1163-1164 гг, когда его дядя Асадуддин Ширкух был послан на усмирение смуты внутри Египта, в котором в те времена правили халифы из шиитско-исмаилитской династии Фатимидов.

В 1163 году великий визирь халифа Аль-Адида Шавар был смещен своим соперником Диргамом. Шавар обратился за помощью к эмиру Нуруддину за помощью и получил ее. Прежний визирь был восстановлен на своем посту, однако после этого потребовал, чтобы Асадуддин Ширкух и его племянник Салахуддин покинули Египет, пообещав отступные в размере 30 тыс. золотых динаров. Однако те отказались, сославшись на то, что такого приказа от эмира не было. Началось новое противостояние между коалицией египтян и крестоносцев с одной стороны и войском эмира – с другой. Оно закончилось битвой в пустыне под Гизой, на правом берегу Нила. В ней, кстати, Салахуддин играл уже ключевую роль. Крестоносцы были разгромлены. После этого Салахутдин с дядей двинулись в Александрию, где были встречены с великим почетом. Египет второй половины XII столетия оказался в центре борьбы за власть между различными внутренними и внешними силами, а именно между дядей Салахуддина Ширкухом, визирем Шаваром, королем Иерусалимского королевства крестоносце Амори (Амальриком) I.

В 1168 году Ширкуха выбили из Александрии объединенные войска Фатимидов и крестоносцев. Но уже через год крестоносцы вышли из союза и начали открыто грабить Египет. Тогда египетский халиф Аль- Адид запросил военной помощи у эмира Нуруддина Зенги. В 1169 году Асадуддин Ширкух взял Египет, казнил Шавара и сам стал визирем, но вскоре умер. И хотя у Нуруддина была своя кандидатура на пост визиря, халиф Египта Аль-Адид назначил визирем Салахуддина. Здесь надо отметить, что правящий в Египте халиф, как и вся династия Фатимидов, были по исповеданию не просто шиитской, а исмаилитской, то есть принадлежала к течению, которое по многим своим аспектам вообще выходит за пределы ортодоксального ислама. И причины, по которым исмаилит Аль-Адид назначил визирем Салахуддина, не до конца ясны историкам. Так, одни утверждают, что это произошло из-за того, что советники «нашептали» халифу, что нет более слабого и молодого деятеля, чем Салахуддин, и никто ему реально повиноваться не будет. Другие биографы говорят, что Салахуддин был выдвинут на этот пост за «великодушие и вониские доблести». Есть еще версия, что родственники Зенгиды убедили эмира Нуруддина сделать Салахуддина визирем, упирая на то, что он станет проводником влияния сирийского эмира в Египте, и последний был вынужден согласиться, хотя лично был против кандидатуры Салахуддина. По-видимому, все это было обусловлено тем, что исмаилитский правитель чувствовал всю непрочность власти шиитского режима в стране, большинство населения которой составляли сунниты.

Салахуддин вступил в должность визиря 26 марта 1169 года. С постом визиря Салахуддин получил реальную власть и оказался между двух огней – личными политическими амбициями Нуруддина Зенги и египетского халифа Аль-Адида. Надо сказать, что к XII веку халифат Аббасидов лишь номинально был единым государством. Многочисленные «эмиры» и «халифы» регионов активно боролись друг с другом, старясь не отдать свою власть и, по возможности, прихватить побольше чужой. И это было общемировой тенденцией в классической истории, именуемой феодальной раздробленностью. Это определяло ментальность тогдашних деятелей, неважно хорошей или плохой мы ее считаем в наше время. Это данность. Вскоре после восшествия на должность Салахуддина группа египетских военных и эмиров попытались совершить убийство нового визиря. Во главе заговора стоял управляющий дворцом халифа, суданский евнух Наджи Мутамин аль-Кхилафа. Новому визирю с помощью своих «компетентных» людей удалось арестовать, а затем и ликвидировать евнуха. Тогда около 5 тыс суданцев, находившихся на египетской службе подняли бунт недовольства, поскольку Наджи представлял их интересы при дворе. Бунт вскоре был подавлен с помощью верных визирю сирийских воинов. С этой поры больше угроз путчей не возникало. Это дало возможность Салахуддину укрепить свою власть и начать то, из-за чего он, собственно, и вошел в историю – успешные походы. Вот их краткая хроника.

В конце 1169 года Салахуддин с помощью Нур ут-дина побеждает крестоносцев и византийцев близ Думьята (Египет). В 1170 году визирь отбивает у иерусалимского кроля Амори (Амальрика) территорию нынешнего сектора Газа, а также ключевой порт – палестинскую крепость Эйлат, оккупация которого крестоносцами представляла собой угрозу для мусульманского флота.

В 1171 году Салахуддин покидает Каир и направляется в Иерусалимское королевство на захват его крепостей Крак и Монреаль. Со стороны Сирии выступает Нуруддин, и Салахуддин, опасаясь встречи со своим патроном, спешно отводит войска и пишет сирийскому эмиру письмо с извинениями, которые тот не принимает. В 1172 году нубийцы осаждают Асуан, но их разбивает армия под командованием брата Салахуддина Туран-шаха. Нубийцев разбили, но через год они вернулись вновь. При этом сирийский эмир не вмешивается, но просит вернуть долг в 200 тысяч динаров, которые он в свое время дал на завоевание Египта, и Салахуддин выплачивает его деньгами и товарами. В 1174 году захватывается Сирия и Дамаск, тогда же Салахуддин отправляет экспедиционный корпус на захват Йемена. Дело в том, что годом раньше умер, упав с лошади, отец Салахуддина Аюб и эмир Нуруддин стал готовится к захвату Египта, обоснованно почувствовав, что со смертью Аюба рычагов влияния в этой стране у него не осталось.

В августе 1176 года Салахуддин ведет борьбу против секты исмаилитов-ассасинов (в истории она известна как сообщество профессиональных убийц, к тому же еще и использовавших наркотики, в том числе и ритуальной практике) и ее лидера Рашидуддина Синана. Ассасины контролировали горы Нусария в Сирии. В 70-80-е годы Салахуддин ведет военные действия в Палестине и Ливане против крестоносцев, пришедших сюда в ходе второго и третьего крестовых походов. Именно события этих лет и ввели египетского визиря, а потом султана в историю.

4 июня 1187 года Салахуддин разбил крестоносцев при Хаттине, в плен попали король Иерусалимского королевства Ги де Лузиньян, магистр ордена тамплиеров Жерар де Редфор и многие другие лидеры крестоносцев. Через некоторое время Салахуддин овладел большей частью Палестины и Иерусалимом. В этом городе все христианские церкви, кроме главной святыни – храма Воскресения были превращены в мечети (что было симметричным ответом крестоносцев, ранее сделавших многие мечети города христианскими церквами), однако жителям города была дарована жизнь, возможность выкупить себе свободу. Также Салахуддин гарантировал свободу христианского паломничества в святой город. Все сказанное выше останется не более чем суммой фактов, к тому же широко известных из романов Вальтера Скотта и многочисленных сочинений историков. Нам же важно знать, прежде всего, что за личность был Салахуддин как военный и политический деятель, причем деятель мусульманский. Для этого вернемся назад к тому моменту, где было отмечено, что Салахддин, как правитель, оказался «зажатым» между интересами эмира Нуруддина Зенги, шиитско-исмаилитского халифа Египта и своими собственными. Причем эти интересы, как личного, так и религиозного плана, причудливо переплетались.

Нуруддину совсем не нравилась самостоятельность и независимость Салахуддина, он всякий раз при первой возможности старался любыми путями ослабить его власть, но ведь одновременно Салахуддин был проводником влияния Аббасидского халифата и лично сирийского эмира в Египте, и с этим приходилось считаться и даже оказывать Салахуддину военную помощь при необходимости. Исмаилит халиф Аль-Адид также чувствовал себя некомфортно рядом с визирем-суннитом, но ведь последний воплощал в своем лице единственную возможность сохранения самостоятельности и фактической независимости Египта. Но и сунниту Салахуддину было трудно с шиитами, но он также был вынужден учитывать этот фактор ради сохранения власти. В реальной истории это воплощалось вот во что. Когда Салахуддин стал египетским визирем, эмир Нуруддин написал ему множество писем, в которых требовал, чтобы визирь не предпринимал ничего без его согласия и в целом как можно больше способствовал установлению на территории страны халифата Аббасидов. Кроме того, чтобы оказать давление на Салахуддина, к нему даже однажды был направлен из Багдада его отец с подарками от аббасидского халифа Аль-Мустада. Салахуддин, постоянно подчеркивая свою верность эмиру, тем не менее, клал эти послания под сукно. Обретая все больше и больше власти, Салахуддин использовал ее для восстановления влияния суннитского ислама в стране. Он открыл в Каире религиозный центр маликитского мазхаба в противовес уже существующему в городе Аль-Мустат шафиитскому религиозному центру. В то же время в 1171 году Салахуддин пошел на сближение с Наджуддином аль-Кабушани, шафиитским улемом, бывшим в оппозиции исмаилитскому правлению в Египте. Когда в начале осени того же года заболел и 13 сентября умер халиф Аль-Адид, то через пять дней Салахуддин провозгласил себя султаном, а улемам велел перед пятничным намазом поминать халифа Аль-Мустада. Это означало конец исмаилитского правления в Египте.

Салахутдин скончался 4 марта 1193 года в Дамаске от желтой лихорадки, готовясь к походу на столицу халифата – Багдад. Его целью было, видимо, восстановление халифата, как фактически единого государства.

Какие же уроки преподает нам сегодня такая историческая личность, как Салахуддин, живший в уже очень далекие от нас времена. Первое – это конечно урок воинской доблести и зашиты ислама всеми имеющимися возможностями и средствами. Второе – его биография подтверждает тезис, что политика – это искусство возможного, и для исламского мира это справедливо вдвойне, причем как в XII столетии, так и ныне. Еще один момент, последний по месту, но не по важности. Салахуддин, как уже было сказано, курд по национальности. А в последние годы, курдский народ пережил можно сказать чудовищный религиозно-духовный разлом. Боевики пресловутой ДАИШ («Исламское государство – организация, запрещенная в РФ) устроили геноцид в отношении курдов-езидов, исповедующих свою собственную синкретическую религию, представляющую собой комбинацию элементов зороастризма и ислама в суфийском варианте.

Такое отношение к религиозным меньшинствам противоречит букве и духу ислама. И личность Салахуддина в контексте курдской проблемы может выступить как фактор, как образ и символ, объединяющий мусульман и напоминающий им о важности единства перед вызовами истории.