То, что Всевышний есть, я впервые почувствовал, когда еще будучи школьником, учился на подготовительных курсах философского факультета МГУ более 20 лет тому назад. Причем это не было разумным убеждением, а скорее просто внутренним бунтом против официального мировоззрения, фундаментом которого, как известно, являлся пресловутый “диалектический и исторический материализм”. Позднее я понял, что настоящая философия может быть метафизикой, и только метафизикой, и что материализм, по своему определению отрицающий Трансцендентное в пользу имманентного потока становления природы “фюзиса”, не философия, а анти-философия.
Но подлинное философское знание должно иметь свои пределы. В Священном Коране сказано, что Всевышний Аллах дал человеку Писание и Различение (2:53), дабы мы отличали дозволенное от недозволенного, истину от заблуждения, ЕСТЬ от НЕТ. На языке философии – прежде всего, Абсолютное от относительного. Как только философ нарушает этот предельный принцип различения, он становится либо анти-философом, либо, уподобляясь языческому жрецу, теософом (под теософией здесь понимается, прежде всего, традиция неоплатонизма, но никак не бредовая теософистика – мадам Блаватская).Со временем мои духовные поиски остановились на понятии “философской веры”, которое ввел в обиход философ Карл Ясперс. Но в пространстве такой “веры”, как оказалось, долго пребывать невозможно, если она не озарена светом Писания, Откровения. Глубоко осознавая это, я погрузился в изучение религий, затем несколько лет преподавал студентам историю философии и религиоведение. Я безмерно благодарен Всевышнему Аллаху, что после долгих блужданий по тропинкам гуманитарных наук Он вывел меня на Прямой путь.
Далее хочу поделиться некоторыми выводами, сделав которые, я осознанно принял Ислам, в определенном смысле совершив “исход” из христианства, так как в раннем детстве был крещен в Православие. Будучи уже преподавателем, внимательно изучал святоотеческое богословие и несколько раз с самыми искренними намерениями безрезультатно пытался приобщиться к церковной жизни.МИФОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
Содержательное единообразие всех мифологий мира поражает, так что невольно задаешься вопросом о едином авторе. Сегодня, благодаря открытиям психоаналитической школы доктора Юнга и религиоведческой школы Мирчи Элиаде с известной долей уверенности можно утверждать, что автором мифов выступает “коллективное бессознательное”.
Но истоки “коллективного бессознательного” лежат в радикальном отчуждении человека от непосредственного предстояния перед своим Творцом. Человек не выдержал испытания потенциальной бесконечностью сотворенного сущего. Как наместник Аллаха (Коран 2:30-34) изначально он был призван знать сущее по именам, держать речь о сущем. Сущность же отчуждения состоит в том, что уже не человек высказывает сущее, но сущее вещает самое себя через человека, будто медиума. Из-за энигматического шума вещающего сущего, поддавшись ему, человек становится глух к голосу Всевышнего…
Структурными единицами “коллективного бессознательного” являются архетипы (термин К.Юнга). Архетипы – это бессознательные формальные образы и сюжеты, как модели мышления и поведения, где образы ничто иное как языческие “боги” и первопредки – а сюжеты образцовые пра-подвиги и пра-приключения этих “божеств”. Человека как такового в такого рода перспективе не существует, ибо все содержание его жизни, все содержание его сознания состоит в повторении (мистериальном разыгрывании) сакральных для него первожестов и пра-сюжетов. Именно на этой основе строились жрецами мистерий системы теогоний и теософии.
И вот около 4000 лет тому назад происходит чудо: вмешательство Трансцендентного в гомогенный поток идолослужения. Истинный Бог призывает Авраама (мир ему), что можно уподобить чуду нового сотворения человека.
Крупнейший историк религий и метафизик XX века Фритьоф Шуон вслед за своим учителем Рене Геноном, принявший Ислам, отмечал: “Ислам – это связь между Богом как таковым и человеком как таковым”. Авраам (мир ему) предстает перед Богом так таковой. Он выступает как самосознающая и самотождественная личность. Его судьба – это его судьба, она не имеет никаких оснований в мифологии, не складывается по заранее готовому архетипическому сюжету. Авраам (мир ему) – реальная историческая личность, а не имитативная личина “божества”. Путем Авраама (мир ему) шли все пророки Всевышнего и их верные последователи.
В свете непреходящей пророческой истины появляется возможность увидеть нечто положительное (и мне думается в том присутствует благосклонность Всевышнего) в феномене философского знания. На то имеется ряд намеков:
Первый: философия как метафизика ориентируется на Трансцендентное, Абсолютное.
Второй: Философия есть специфическая форма преодоления мифологического сознания. Фундаментальные вопрошания философии никак не основаны на рационализации формальных архетипических структур.
Третий: философия всегда личностна, за каждой философской системой стоит конкретный автор.
Четвертый: именно философия как методология науки способна верно сориентировать последнюю, а именно – разоблачать эволюционизм во всех его видах и проявлениях, обосновывать условность материи, ее не-субстанциональность, и, наконец, свидетельствовать о разумной организованности воспринимаемого и познаваемого нами мироздания.
Пятый: нельзя забывать и о том, что изначальное древнегреческое философское наследие стало доступным для европейцев благодаря арабо-исламской цивилизации. Латинские переводы Платона и Аристотеля делались не с непосредственных греческих оригиналов, а с арабских переводов, к которым прилагались комментарии мусульманских философов.
Даже такое неполное перечисление наводит на мысль, что философ в отличие от жреца вполне может и должен следовать Прямым Путем, указанным Пророком (мир ему).
МИФОЛОГИЯ И РОЖДЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА
Теперь я кратко коснусь феномена появления христианства, и то лишь добавив некоторые соображения к уже имеющимся работам по данной проблеме (см. книги Али Вячеслава Полосина “Преодоление язычества” и “Прямой путь к Богу”). Тому, что пророк Иисус (мир ему) не был воплощенным божеством, имеется достаточно свидетельств в самих Евангелиях, и тем более в апокрифах.
Конечно, не считали Иисуса Богом и апостолы, которые даже после(!) его якобы “воскресения” не сомневались в том, что Иисус (мир ему) – вполне земной царь-мессия, пришедший только к Израилю и только для Израиля (Деян., 1:6).Откуда же взялось вероучение христианства, теория и практика которого так очевидно воспроизводит древние мистерии язычников?
Неверно было бы приписывать “изобретение” исключительно апостолу Павлу, послания которого появились раньше евангельских писаний. Да, действительно, Павел внес ряд элементов языческих мистерий в свою доктрину, но при этом его сознание все еще оставалось иудейским. Центром своей доктрины Павел сделал воскресение Иисуса, причем в мессианско-эсхатологической перспективе реформирования ортодоксального иудаизма. Воскресение как искупление уверовавших порождает последнее(!) поколение бессмертных. Само таинство евхаристии (причащение крови и тела Иисуса) он сначала понимал как уже гарантию бессмертия в этой(!) жизни. Но когда умер первый из причащавшихся “избранных”, Павел оказался в смятении, предположив, что умирают только те, кто причащается “недостойным образом”. Но вот стали умирать и “достойные”. Что делать? Павлу пришлось придумать странное учение о двух типах “избранных”, и двух видах воскресения.
Второе пришествие Иисуса, как считал Павел, должно состояться со дня на день. Причем “избранные” обоих типов уже должны быть воскресшими(!), дабы судить ангелов и 12 колен Израилевых, тоже воскресших, но не избранных (третий вид воскресения!). Таким образом, оба типа “избранных” воскреснут сразу перед вторым пришествием, чтобы успеть вместе с Иисусом вершить “страшный суд”.
Первый тип “избранных” – те, которые как бы умерли, – временно, благодаря тому, что уже причащались, уже пребывают в духовном мистическом теле Иисуса. Вторые – в том числе и сам Павел – вообще никогда не умрут, но перед скорым пришествием Иисуса трансформируют свои физические тела в духовные, благодаря вере и “субстанции воскресения”, которую они имели в “себе”, причащаясь тела и крови Иисуса. Причем – и это очень важно! – Павел понимал причащение как эсхатологическую “субстанцию воскресения”, соединение с духовным телом Иисуса в краткой исторической перспективе, длинной в одно поколение! Павел в тревоге следовал за событиями жизни своего поколения, “на ходу” развивая и корректируя основоположения своей доктрины. (В подтверждение этому см. Новый Завет: 1 Кор. 15:14-17, 26,51-53; 11:29-32; 10: 11; 12:12, 27; 6:3; 7:29-31, 1Фес. 4:14-16).
Второе пришествие не состоялось. Неудивительно, что после смерти Павла и ухода его поколения с исторической сцены, мужи апостольские в меру своего понимания истолковали Павла в совершенно ином ключе. Они перенесли акцент: с воскресения на воплощение.
А причащение хлебом и вином поняли как причащение плоти и крови Иисуса – носителя божественной “природы”, то есть в обычном языческом ключе.
Отсюда, кстати, родился догмат об Иисусе, как носителе “двух природ” – божественной и человеческой. Это уже почти ничем не отличалось от литургии языческого бога Митры. Историческую перспективу сменила онтологическая, балансирующая на грани магии и мистицизма. “Духовную субстанцию воскресения” подменило сакральное тело Христово как Церковь, как собрание “верных”, на котором совершается евхаристия. Вскоре Церковь была институциализирована, вылившись в неограниченную власть священнослужителей, широко начавших использовать неоплатонизм в дальнейшей разработке нового учения.
Однако вышеупомянутого было недостаточно для окончательного оформления христианства и его столь широкого распространения. Дело в том, что указанный мной ученый Мирча Элиаде, ссылаясь на ряд других религиоведческих работ и солидаризируясь с ними, отмечает, что “коллективное бессознательное” по необходимости переводит историческое в мифическое примерно за 300 лет. Так вот, после ухода Пророка Иисуса (мир ему) в 29 году н.э. проходит 296(!) лет и большинство основных положений христианства (о троице, о воплощении бога и т.д.) официально утверждается на первом вселенском соборе христианской церкви в г. Никее в 325 году. Кстати, опираясь на метод доктора Юнга, не составляет особого труда “прочесть” основные таинства и догматы христианства по единой психологической матрице, включающей любую языческую мистерию древности.
В заключение хотелось бы отметить, что истинные последователи пророка Иисуса (мир ему), стали в XII веке мусульманами.
Войти с помощью: