ПЛАМЯ ВЕРЫ

В начале 18 века жизнь на Урале круто изменилась. В крае была создана так называемая "горная власть" во главе с известным государственным деятелем, главным командиром Уральского горного управления, основателем Екатеринбурга, автором "Истории Российской" Василием Татищевым.

В ведении нового органа находились теперь все уральские заводы и рудники, началось активное освоение новых месторождений.

Отъем земель вызвало весной 1736 года восстание местного башкирского населения. На бунт "горная власть" ответила карательными походами. Вот как, к примеру, сообщается о походе на аул Манчаж: "...А убито мужеска полу 40 человек, баб 15. Да с собой привезли малых робят от 10-и лет парней 19, молодых баб 14, девок 18 человек".

В результате, повстанцев крестили насильно, а женщин и детей продавали в крепостные. Мужчины же становились «служивыми».

Плененная башкирка Катайской волости Кисябика Байрясова была привезена в Екатеринбург и отдана в крепостные писателю и переводчику Кириаку Кондратовичу. Крестила ее жена местного протопопа, а после крещения нарекли Кисябику Катериной.

Конечно, Кисябика была не единственной невольницей, мечтающей о свободе. В первый раз она бежала "с девкою-татаркою полонянкою", жившей у Татищева. Но старую женщину поймали и высекли плетьми. Это не остановило ее. Если к первому побегу Кисябику подговорила "девка-полонянка", то инициатором второго побега стала она сама. Вместе с ней на этот раз бежала из Екатеринбурга "дворовая женка" секретаря "горной власти" Ивана Зорина. Кисябику поймали и на этот раз высекли уже кнутом.

Между тем, в апреле 1738 года в Екатеринбурге был сожжен Тойгильдя Жуляков, один из новокрещен, "за то, что, крестясь, принял паки махометанский Закон". Его сожгли на костре на глазах своих детей в назидание другим новокрещенам, но и страх перед жестокой казнью не остановил Кисябику. В сентябре того же года, ночью, она бежала в третий раз.

Как следует из допроса в Канцелярии Главного правления заводов, беглянка, перебравшись через реку Исеть и, обходя стороной деревни, добралась до родного аула Сакаова Катайской волости. Тут она прожила пять дней у знакомых. Здесь же в Сакаово жил ее сын Бекчейтей. (Бекчентай – авт.), но Кисябика не рассказала о встрече с ним на допросе, вероятно, опасаясь за его судьбу.

Далее путь ее лежал за "Урал-камень". Кисябика больше месяца прожила у "верного" башкирского старшины Мандара. "Верными" называли служивых башкир. Повстанцы в свою очередь именовались "ворами". Узнав, что она была крещена и сбежала, Мандар посоветовал ей вернуться в Екатеринбург, и, дав сопроводительное письмо, отправил подальше от себя.

Добравшись до Дуванской волости, Кисябика два дня ночевала у родного брата Разге Байрясова. Здесь ее и задержал абыз Махмут Мемеделин, и под конвоем других "верных" башкир отправил в Екатеринбург.

Кисябика обвинялась "горной властью" в том, что она "живучи в Башкире, питалась от них, башкирцев, и ела все с ними вместе, и Богу молилась по их Закону, а не по христианскому". А также изорвала то самое сопроводительное письмо "верного" Мандара, не показав его абызу.

В приговоре от 8 февраля 1739 года говорится: "...оной татарке за три побега и что она, будучи в бегах, крещеная обасурманилась, учинить смертную казнь – сожечь".

14 марта того же года генерал Соймонов подписал конфирмацию по делу: "Пойманную башкирку, которая была крещена и дано ей имя Катерина, за три в Башкирию побега и что она, оставя Закон Христианский, обасурманилась, за оное извольте приказать на страх другим казнить смертию – сжечь, дабы впредь, на то смотря, другие казнились" (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.818. С.243.)

30 апреля 1739 года в Екатеринбурге вновь запылал костер. Отважная женщина разделила участь башкирского казака Романа Исаева, русского стрелецкого головы Смирного Маматова и других погибших на костре мучеников ислама.

Я видел, как люди не могли сдержать слез во время просмотра фильма "Зулейха", созданного татарской киностудией "Рамай", и еще долго оставались под гнетущим впечатлением, переживая за судьбу героини фильма.

Трагическая судьба башкирки Кисябики также заслуживает экранизации. Особенно сейчас, когда страну тихой сапой подталкивают на старые грабли. Как говорится, история ничему не учит, но жестко наказывает за незнание ее уроков. Память о сотнях замученных «еретиков», «обасурманенных», «ведунь», «раскольников» не исчезнет только тогда, когда о них будут говорить открыто и без ретуши.

Ибрагим Бек