"Железная вера": из истории мусульман Магнитогорска

Атмосфера мечети во многом зависит от имама, который руководит ее жизнью, от склада его характера, образованности, акыды, лидерских и организаторских качеств, в зависимости от этого вокруг него складывается соответствующий актив мусульманской общины. В данном случае уместно употребить русскую поговорку: «Каков поп, таков и приход». Те, кто бывает в различных мечетях, думаю, согласится с этим утверждением, ведь в одних жизнь бьет ключом, ведется активная образовательная деятельность, проводятся различные мероприятия, постоянно появляются приехавшие по приглашению имама незаурядные люди, в других течет неспешная размеренная жизнь, а третьи и вовсе закрыты на замок и открываются только во время намаза.

Поэтому роль имама сложно переоценить. Так было испокон веков. Православный миссионер Я.Д. Коблов в книге «О магометанских муллах: религиозно-бытовой очерк», вышедшей в начале ХХ века, писал: «…муллы являются главными представителями мусульман, как в духовных, так и в житейских делах и имеют огромное влияние на паству...» До революции очень часто муллами были представители одной семьи, складывались целые династии, которые пользовались огромным уважением единоверцев. Но с приходом советской власти произошли кардинальные перемены – муллы из уважаемых людей превратились в гонимых. Тысячи из них были репрессированы, раскулачены, расстреляны. Но даже в это тяжелое для религии время они сохранили в сердцах веру во Всевышнего, которая помогала им переживать невзгоды. Удивительно, но даже в это время формировались династии мулл, и наш рассказ об одной из них – семье Шакировых, духовных наставниках мусульман города Магнитогорска, металлургической столицы России.

Эта история началась в конце XIX века в деревне Сабанаево Бирского уезда Уфимской губернии (ныне Дюртюлинский район Республики Башкортостан). В 1888 (по другим данным в 1884) году в семье состоятельного крестьянина Шакир-бабая родился мальчик, которого нарекли Мухаметьяном. В семье было пятеро детей, была она крепкой и зажиточной. Шакир-бабай занимался коневодством, у него было два табуна лошадей, один с рабочими лошадьми, а другой – с рысаками. Слава Шакировских рысаков гремела тогда на всем Южном Урале. Семья Шакир-бабая была очень религиозной. Мухаметьян с детства рос в атмосфере богобоязненности и верности исламской традиции. Поэтому нет ничего удивительного в том, что юноша принял решение стать муллой. Отучившись в деревенском медресе, он отправился в новометодное медресе «Галия» в Уфе, основанным педагогом реформатором Зией Камали в 1906 г. Вероятно, молодой человек, впервые попав в это медресе, также сильно удивлялся, как и народный башкирский поэт Сайфи Кудаш, который писал: «Впервые попав в медресе «Галия», оказался я свидетелем удивительных явлений. Всё здесь было для меня новым, в этом трехэтажном здании. В нижнем этаже – система центрального отопления, кухня, столовая, буфет и камера хранения. На втором этаже – канцелярия, кабинет физики. Тут же – общежитие шакирдов, в комнатах – двухъярусные кровати. На третьем этаже – богатая библиотека, читальный зал, классные комнаты». В числе его выпускников впоследствии оказались многие видные деятели науки, культуры и просвещения тюркских народов Российской империи, среди которых были Г.Ибрагимов, А.З. Валиди, М. Гафури, Ш. Бабич и мн. др. Проучился Мухаметьян в «Галие» 8 месяцев, после чего в числе наиболее способных шакирдов был переведен в знаменитое медресе «Расулия» в г. Троицк, где в течение 8 лет постигал исламские науки под руководством Зайнуллы-ишана Расулева и его сына, будущего муфтия Центрального Духовного Управления Мусульман Габдрахмана-хазрата Расулева.

Троицк называли в те годы «Уральской Меккой». В нем проживала большая мусульманская община, имевшая 7 красивых мечетей. Но настоящей жемчужиной города было именно медресе «Расулия». Это медресе, основанное в 1884 г., было выдающимся центром мусульманского просвещения для татар, башкир и казахов. Программа обучения в медресе включала вероучение, русский язык, арабский язык, тюрки, чистописание, чтение, заучивание и толкование Корана и хадисов, математику, российскую, тюркскую и всеобщую историю, историю ислама, священную историю, теологию, мусульманское право, этику, гигиену, географию, естествоведение, физику, химию, зоологию и педагогику. Учился Мухаметьян Шакиров в новом, построенном в 1905 г. каменном двухэтажном здании медресе, в котором кроме классов, имелась прекрасная библиотека, проживал в комфортабельном общежитии, на первом этаже которого располагались просторная кухня и столовая, а на втором жилые комнаты. В медресе была удивительная творческая атмосфера, многие шакирды «Расулии» серьезно увлекались поэзией, музыкой и пением, участвовали в постановках любительских спектаклей, занимались изучением народного фольклора и обрядов. Для многих эти студенческие увлечения переросли в дело всей жизни: среди шакирдов «Расулии» мы видим журналиста Х. Искандерова, поэта Ш. А. Аминева-Тамьяни, языковеда К.З. Ахмерова, историка Г.А. Баттала (Саитбатталова), фольклориста З.В. Валеева, основоположника казахской литературы С. Торайгырова и мн. др. видных представителей казахской, башкирской и татарской интеллигенции. Вот с какими людьми довелось учиться юному Мухаметьяну Шакирову. По окончании курса медресе, молодой человек поступил учиться в одну из Троицких гимназий. Но через два года получил письмо отца, который требовал, чтобы сын вернулся в родные края: «Мне не нужно, чтобы мой сын стал чиновником, мне нужно, чтобы он был верующим человеком», – наставлял Мухаметьяна Шакир-бабай. Подчинившись воле родителя, молодой человек поехал домой.

Отец построил в находящейся неподалеку деревне Нарышево (ныне Бураевский район Башкирии) мечеть, медресе, дом для шакирдов и дом для сына, которого Оренбургское Магометанское Духовное Собрание определило туда своим указом имамом. И Мухаметьян-хазрат зажил спокойной, размеренной жизнью сельского муллы, пользовавшегося благодаря своим знаниям уважением односельчан-единоверцев: женился на девушке Кариме, дочери знаменитого муллы из деревни Кулаево (ныне Бураевский район) Мухаммадгарифа-хазрата Вагапова, обзавелся крепким хозяйством, учил шакирдов основам ислама и хитроумным переплетениям арабской вязи. Но наступили тревожные времена – две революции и последующая за ними гражданская война унесли мир из башкирских земель: красные, белые, валидовцы, муртазинцы, партизаны, бандиты сменяли друг друга на дорогах Южного Урала, разоряя деревни, грабя и убивая мирных жителей. Затем в начале 1920-х годов последовал страшный голод, голодомор, унесший в Поволжье по разным оценкам около 5 млн. жизней. Но семья Шакировых, неустанно молившая Аллаха о прекращении страданий для своего народа, перенесла эти страшные годы без особых потерь и только расширилась: в 1918 г. родилась дочка Мунавара, в 1921 г. – сын Газнави, в 1924 г. – сын Зуфар, в 1926 г. – еще один сын Адгам, в 1932 г. – дочь Габида. В хозяйстве у них было шесть коней, три коровы, домашняя птица... Но 10 ноября 1933 г. в дом Мухаметьян-хазрата пришли сотрудники ОГПУ. Чекисты заявили ему: «Слушай, мулла. Если ты откажешься от своего сана, то облегчишь свою судьбу, мы тебя отправим на строительство Магнитки, а если нет поедешь к медведям, будешь валить лес в сибирской тайге, выбирай». Но Мухаметьян-хазрат не захотел стать клятвопреступником. Он ответил: «Когда я получал указ, вступал в сан имама, я правой рукой над Кораном дал клятву перед Аллахом, перед своими учителями, служить верой и правдой мусульманам на пути Аллаха. Если я отступлюсь, то совершу большой грех и Аллах накажет меня за клятвопреступление». Его судьба была предрешена. Полгода его продержали под следствием. А 5 марта 1934 г. Мухаматьян-хазрата приговорили по ст. 58-02 в контрреволюционной деятельности. Три принадлежащих мулле дома (дом имама, медресе и общежитие шакирдов) конфисковали вместе со скотиной, минарет на мечети сломали, а хазрата, его супругу и всех детей под конвоем отправили в г. Аша, где вместе с другими раскулаченными из Украины, Свердловской, Челябинской областей и Башкирии (всего 640 семей, около 2400 человек) посадили в товарные вагоны и повезли на восток, в неизвестность. Родные края им предстояло увидеть еще не скоро.

Ехали скученно, высадили людей за Томском. Долго ждали подводы, наконец, когда их подали, люди поехали к берегу реки Чулым. Там конвойные посадили их на четыре баржи. На первой были украинцы, на второй татары, на третьей и четвертой татары и башкиры. По 600 человек на каждой. Катер тянул печальный караван по реке. Нещадно досаждал гнус. Из еды давали только черный хлеб и селедку, от которой нестерпимо хотелось пить, но паек воды был очень скудным. Те, кто не удержавшись, пытались напиться из мутного Чулыма, не дожили до конца путешествия. Началась дизентерия, от которой каждый день умирало по 15-20 человек, в первую очередь дети. Баржи вынуждены были часто приставать к берегу. Под окрики недовольных конвойных, репрессированные быстро выкапывали ямы на берегу и без заупокойной молитвы складывали тела умерших. Так, с траурными остановками караван медленно двигался по сибирской реке. Наконец, первую баржу, на которой плыли украинцы, подогнали к берегу, людей высадили на берег, где-то через 10-15 км к берегу пристала вторая баржа, с татарами, на которой плыла семья Мухаметьян-хазрата. Когда люди вышли на берег, каждой семье выдали по лопате, топору, лому и двуручной пиле и сказали: «Вот вам инструмент, вот вам лес, стройте жилье, да побыстрей, у нас на каждого из вас горит план по лесоповалу!» Стоял август 1934 г. Приближалась осень. Понятно было, что нормальное жилье построить люди не успеют, поэтому принялись за строительство землянок. Поселок огородили колючей проволокой, расставили часовых. Рацион узников не изменился, все та же селедка и черный хлеб. Спас поселенцев богатый кедровый лес: люди собирали кедровые орехи, толкли их в муку, сушили ягоды и грибы, исхитрялись ловить зайцев и лесных птиц, так и прожили первую зиму. В лагерной столовой изредка давали мясо. По просьбе раскулаченных мусульман свинину в лагерь не завозили. Вместо нее в рационе поселенцев иногда появлялась говядина или медвежатина, когда охранники валили косолапого.

Главная задача обитателей поселка заключалась в том, чтобы валить могучий кедровый лес и изготовлять из него бруски, доски, шпалы, чурки, которые транспортировались потом по Чулыму до ближайшей железнодорожной станции. Люди постепенно прижились, притерлись, про себя тихонько молились Аллаху, чтобы смилостивился он над своими рабами. В редкие свободные минуты стали думать, а как же живут соседи, их товарищи по несчастью, которых баржи высадили выше и ниже по течению реки. Колючую проволоку помог пробить случай: однажды девочки из поселка пошли в лес по ягоды, в урочное время вернулись все, кроме одной. Малышка заплутала в сибирской тайге, отбилась от подружек. Были организованы поиски, но все было напрасно. Люди уже отчаялись, но вот спустя 8 дней пропавшую привез в поселок катер охранников из соседнего поселка. Как рассказала девочка сбежавшимся на берег поселенцам, она восемь дней плутала по лесу, следуя за птичкой, которая все время летала над ее головой. Птичка-невеличка не дала девочке углубиться к болоту, а вывела к соседнему поселку в 10 км выше по реке. Оказалось, что там живут татары и башкиры. Именно охранники этого поселка доставили девочку к родным. К концу 1938 года режим в лагере ослаб – люди из разных поселков стали ходить друг к другу в гости, больных и изувеченных на лесоповале стали постепенно отправлять домой. Мухаметьян Шакиров, который был одним из немногих грамотных в поселке людей, был назначен завскладом, содержал в образцовом порядке документацию, лично контролировал погрузку леса. На его работу приезжало смотреть даже высокое начальство из Омска. В 1938 г. случилось большое несчастье – в возрасте 14 лет умер от малярии средний сын Зуфар, который писал прекрасные стихи, вся семья горевала о нем. Мухаметьян-хазрат понял, что если что-то не предпринять, в сибирской тайге могут остаться лежать и другие члены его семьи. Благодаря тому, что он находился на хорошем счету, он смог добиться от начальства, чтобы его детей и жену отправили домой. Сперва уехала старшая дочь Мунавара, затем два старших сына, потом, в 1939 году, и беременная жена Карима с дочкой Габидой. Приехали они в деревню Сабанаево, откуда был родом Мухаметьян-хазрат и где у него оставались родственники. Там 13 апреля 1940 года родился еще один сын Ульфат, ставший впоследствии приемником отца. Отпустили бы и Мухаметьяна Шакирова, т.к. он был на хорошем счету, но не было ему замены, некому было передать дела. Так он и пробыл в поселении до 1941 года. А когда началась война, даже тех, кого только что отпустили, но кому не посчастливилось уехать, сотрудники НКВД забрали прямо с вокзалов Томска, Омска и Новосибирска и вернули в лагерь: «Вы же враги народа, нечего вам людей баламутить, когда родина в опасности, поработайте еще пока на благо страны», – примерно так говорили недоуменным людям чекисты.

Так, вместо 10 назначенных лет Мухаметьян-хазрат провел в лагере 13. 9 мая 1945 года война закончилась, а уже 22 июня он вернулся в родную деревню. Обняв родных и чуть-чуть отдохнув, он обратился в суд с требованием вернуть ему указ о назначении имамом, отобранный ОГПУ. Как это ни парадоксально, но Мухаметьян Шакиров, пройдя через череду нелегких испытаний, добился своего. Бумагу ему вернули в мае 1946 года. На ней была сделана приписка: «освобождается от налогообложения, от принудительных работ и получает разрешение вести религиозную деятельность». На указе поверх печати муфтията стояла печать НКВД и подпись уполномоченного лица.

Мухаметьян-хазрат Шакиров, его дочка Габида и жена Карима

Так Мухаметьян Шакиров вновь стал указным муллой. Об этом знали и представители власти, и участковые уполномоченные, и, конечно, все жители Дюртюлинского района Башкирии, ведь на весь район он один был указным муллой. К нему шли из всех окрестных деревень для того чтобы прочитать никах, сделать ребенку исеме-кушу (имя наречение), прочитать джаназа-намаз над покойным. Каждую пятницу Мухаметьян-хазрат ходил в дома своих соседей, где собиралось 5-6 пожилых людей для совершения пятничного намаза. Иногда проводил его в своем доме. Когда приближался Маулид, его каждый день приглашали в гости, где присутствующие читали салаваты в честь пророка Мухаммада. Еще когда супруга хазрата Карима-ханум вернулась в Сабанаево, кто-то из сердобольных родственников подарил ей швейную машинку, которую та освоила в совершенстве и шила для всей семьи и некоторых жителей деревни различные вещи. У нее была репутация искусной портнихи. Старшие дети, окончившие четыре класса лагерной школы, хорошо говорили по-русски и тоже выбились в люди: Мунавара Шакирова стала сборщиком молока в районе, Газнави Шакиров выучился на бухгалтера и приводил в порядок финансовые дела неблагополучных колхозов, его брат Адгам стал заведующим клуба в Сабанаево, как в те годы говорили, «культурником». Одним словом, мулла балалары (дети муллы – тат.) стали представителями сельской интеллигенции. Семья имела большой огород. Так и шла жизнь.

»Отец был муллой, читал намаз, мама читала намаз, но нас он читать намаз не заставлял, – вспоминает младший сын хазрата Ульфат Шакиров. – Он был очень сильно напуган произошедшим с ним и опасался за нашу судьбу, время было такое. Конечно, мы знали необходимые молитвы, которые читали перед сном, перед дорогой, перед и после еды. Отец обычно говорил нам: «Главное, чтобы Аллах был в вашем сердце. Он – Один, Единственный! Молитесь Ему про себя, ведь Всевышний уберег всех нас от смерти».

Младший сын хазрата Ульфат был ответственным, любознательным мальчиком. Почти сражу же за принятием его в пионеры, Ульфата Шакирова сделали пионер-вожатым. Когда в 15 лет он вступил в комсомол, секретарь комсомольской организации колхоза ушла в декрет и восьмиклассника избрали на эту ответственную должность, но он прекрасно справлялся, с удовольствием учился и строил планы на будущее.

***
Между тем в соседнем Магнитогорске, куда в 1933 г. чуть было не сослали Мухаметьян-хазрата, в послевоенные годы начиналось религиозное возрождение. В свое время на строительство Магнитогорского металлургического комбината чекисты согнали тысячи репрессированных, среди которых было множество татар и башкир, в их числе немало религиозных деятелей: Габдулла Балталов из д. Кискутан Краснослободского района Татарской АССР, Фаткулгаян Нуретдинов из г. Альметьевска, Минигалей Нурмухаметов из с. Бишмунча Альметьевского района Чистопольской области и мн. др. Среди них был даже известный имам Башкортостана (1921-1923 гг.) Мансур Халиков, который был в 1929 г. репрессирован и направлен на строительство «Магнитки».

В начале 1930-х гг. мусульманам разрешили поселиться в отдельном поселке (т.н. Центральный поселок), открыть свои школы и классы. Несмотря на антирелигиозное давление, которому подвергались работавшие на стройке «Магнитки» мусульмане, они старались выполнять религиозные обряды. Позже они сумели организовать 1-й в Магнитогорске молитвенный дом около фабрики пианино, купив в 1957 г. частный дом у некоего Касима Мусина, который и приспособили под молитвенное помещение. Мусульмане за счет пристройки расширили его площадь, подняли потолок, сделали две двери, построили тахарат-хану. После этого они беспрепятственно молились в этом молельном доме в течение трех лет. Своего муллы у них не было. Обряды совершали пожилые люди, умеющие читать Коран. Но в 1961 г. местные органы власти закрыли молельный дом, изъяли его у верующих и переоборудовали под магазин. Попытки ходатайствовать о возвращении молельного дома ни к чему не привели. Представитель мусульман г. Магнитогорска Норсафа Юсупов даже ездил в Совет по делам религиозных культов при Совете Министров СССР в Москву, спрашивал о возможности возвращения здания, но ст. инструктор Совета Н. И. Смирнов объяснил мусульманину, что тот напрасно теряет время.

Куда только не обращались верующие. В Челябинском обкоме партии им объяснили, что если у них появится собственный указной мулла, то власти рассмотрят вопрос о помещении под молельный дом. Естественно, в этом обещании была доля сарказма, потому что власти прекрасно знали, что указных мулл практически не осталось – очень уж сильно проредили репрессии 1930-х гг. ряды мусульманских священнослужителей. Незадолго до этого Мухаметьян-хазрат Шакиров был в Магнитогорске в гостях у своего среднего сына, который недавно демобилизовался из армии, женился и поселился в городе. Тогда мулла и познакомился с местными мусульманами. И вот, когда верующие получили обнадеживающий ответ в Челябинске, они вспомнили про недавно посетившего город муллу, узнали у сына его адрес и отправились в Сабанаево. Там уговорили Мухаметьян-хазрата переехать к ним, посетили Уфу, испросив разрешение у муфтия Духовного управления мусульман Европейской части СССР и Сибири Шакира Хиялетдинова. Когда все формальности были улажены, Мухаметьян-хазрат с супругой переехал в Магнитогорск в 1962 году. В Челябинске очень удивились появлению указного муллы, но делать нечего, обещание было дано и его следовало выполнять. Муллу сфотографировали, сняли копию с документов, отправили запрос в Москву и, несмотря на атеистические годы, был получен положительный ответ. Прописавшись в Магнитогорске, Мухаметьян-хазрат съездил в Сабанаево, разделил свое имущество между детьми и окончательно переехал в южно-уральский город.

Верующие страдали от отсутствия собственного молитвенного помещения: для проведения пятничного намаза, а также по большим исламским праздникам Ид аль-Фитр и Ид аль-Ахда собирались на татарском кладбище Магнитогорска. С тех времен сохранилось несколько фотографий, датированных концом 1960-х годов, на которых видно, что на джума-намаз в любую погоду собиралось больше сотни человек. В конце концов, в 1968 году мусульмане Магнитогорска сложились и приобрели частный дом под мечеть по адресу ул. Нерчинская, 3 (район мясокомбината) и начали добиваться регистрации общины. В разные инстанции как раз и посылались сделанные на татарском кладбище фотографии для того, чтобы показать, что мусульманам негде молиться. Наконец, в 1970 г. община была легализована. В те годы молельный дом посещало более 600 человек, в основном пожилые люди.

После службы в армии (1962-1965 годы) в Магнитогорск к отцу приехал сын Ульфат. Поступил на Магнитогорский металлургический комбинат, где проработал 30 лет на коксохимическом производстве. Начинал аппаратчиком, потом стал мастером. Внес немало рационализаторских предложений, за что поощрялся руководством. Окончив Магнитогорский горно-металлургический институт, со временем стал начальником отделения, секретарем партийной организации цеха, что впоследствии очень ему пригодилось. В 1977 г. Мухаметьян-хазрат скончался в возрасте 89 лет, прожив долгую, нелегкую жизнь, на протяжении которой нес свет веры потерявшим надежду и отчаявшимся землякам. Его сменил неуказной мулла Гилемгарей Залялетдинов. Отсутствие указа сильно затрудняло его работу – милицейские органы довольно часто тревожили неофициального имама, вызывали на «профилактические беседы», но тот продолжал свою деятельность.

Именно при нем Ульфат Шакиров начал посещать молельный дом на ул. Нерчинской, 3. Ближе к пенсии он стал задаваться вопросом: «Как же так, я сын муллы и забыл правила совершения намаза, забыл арабский алфавит!» и начал восполнять пробелы в духовном образовании и принимать активное участие в жизни мусульманской общины города. Когда магнитогорские мусульмане узнали, что Ульфат Шакиров – сын Мухаметьян-хазрата, то сказали ему: «Намаз ты читать умеешь, Коран читать умеешь, как выйдешь на пенсию, мы тебя отправим учиться, чтобы ты стал нашим имамом, главное, получи указ». Вскоре после этого разговора Ульфату Шакирову пришлось вплотную заняться делами общины. В конце 1980-х годов к исламу обратилось много молодежи. В городе возникли татарский и башкирский национальные центры. Стало актуальным расширение молитвенных площадей. В 1991 году мусульманам выделили землеотвод в правобережной части Магнитогорска. 27 ноября 1991 года состоялось фатиха кылу (освящение) места строительства новой мечети на ул. Грязнова, 46, которая начала строится по проекту архитектора Н.Г. Саяхова. Вот какое описание храма приводится в «Энциклопедии Магнитогорска»: «Ее прообразом является мечеть Куббат-ас-Сахра в окрестностях Иерусалима. Строящийся комплекс состоит из нескольких композиционно-планировочных объемов: самой мечети с двумя залами для женщин и мужчин, гостинично-бытового корпуса, минарета, хозяйственного корпуса с бойлерной. В объемно-планировочном отношении это символика ислама, т. е. полумесяц со звездой, где полумесяц – бытовой корпус, а девятиугольная в плане звезда – само здание мечети. В геометрическом центре полумесяца стоит минарет, с видовой площадки которого муэдзин призывает на молитву. Композиционно-планировочной осью все три объема ориентированы в сторону киблы, т. е. Каабе – черному камню в Мекке, центру ислама. Мечеть обращена главным входом к ул. Грязнова, с поворотом на 20° относительно оси север-юг. Два этажа здания объединены арочным порталом. Интерьеры скромные, применены геометрические и растительные орнаменты в оформлении михраба. В гостинично-бытовом корпусе размещены ритуальные узлы омовения, медресе, библиотека, канцелярия, квартиры имама, сторожа и гостиничные комнаты. Весь комплекс приподнят на 3 м относительно существующего рельефа, что придает сооружениям монументальность». Правда, строилась она не быстро.

»Меня сделали ответственным за строительство мечети, – говорит Ульфат Шакиров, – и я курировал начало строительства, но в 1992 г. я вышел на пенсию и как и договаривался с мусульманами, отправился в только что открытое медресе Ризаэтдина Фахретдина в Уфу на учебу, ведь Гилемгарей-хазрат Залялетдинов к тому времени скончался в возрасте без малого 90 лет. Нужен был имам. С учебой особых сложностей не было, Аллах меня перед пенсией наставил, так что я долгое время самостоятельно занимался. Суры с детства были в моей голове, когда их читал отец, так что выучить их в медресе не составило труда. Я учился на протяжении 1992-1993 годов. За это время ни одного камня не положили в фундамент мечети, поэтому когда я вернулся с учебы, активно занялся организацией строительных работ».

В 1994 году Ульфата Мухаметьяновича Шакирова назначили имамом-хатыбом г. Магнитогорска и, наделенный новыми полномочиями, он начал ходить по властным кабинетам. «Куда бы не зашел, везде видел старых знакомых по линии партии, по линии профсоюза, – вспоминает имам, – они говорили: «Слышали ты большим человеком стал, муллой». Я тут же просил их оказать содействие строительству мечети. Ведь нужны были кирпич, цемент, металл, жесть. Все это выделяли предприятия и, прежде всего, Магнитогорский металлургический комбинат, за что им огромное спасибо». Мусульмане Магнитогорска нашли и еще один способ финансирования развернувшейся грандиозной стройки – землеотвод под мечеть составлял 4,2 гектара, поэтому на значительной части земли была организована платная автостоянка и открыты магазины по продаже автомобильных запчастей, что обеспечило ежемесячное поступление 400-500 тыс. рублей, которые шли и продолжают идти на строительство мечети.

Пока шло строительство, мусульмане продолжали собираться в молельном доме на Нерчинской, 3. Но в 1998 году стена уже изрядно обветшавшего здания молельного дома из-за дождливой погоды дала трещину, требовался дорогостоящий ремонт. Но в этот момент по городу распространился слух о том, что здание первого молельного дома на ул. Кузбасская, 1, отобранного в 1961 году под магазин, выставлено заведующей располагающегося в нем магазина на продажу. Община уполномочила Ульфата Шакирова разобраться в этом вопросе и попробовать вернуть здание. Тот нашел в документах отца документ, подтверждающий что здание в 1957 году было приобретено на деньги мусульман и с этой бумагой пошел к главе администрации Магнитогорска Виктору Георгиевичу Ашикушину. Тот вспомнил Ульфата Мухаметьяновича по совместной партийной работе и внимательно выслушал. Вникнув в ситуацию, он отправил Ульфата Шакирова в сопровождении помощников в этот магазин, чтобы на месте разобраться в ситуации. Выяснилось, что здание действительно продается заведующей магазина частным лицам, причем с нарушениями. Поэтому благодаря и формальному поводу, и желанию помочь старому товарищу В.Г. Аникушин употребил все свое влияние для того, чтобы вернуть здание мусульманам, что и было сделано. «Так два бывших коммуниста помогли возрождению ислама в Магнитогорске», – шутит сегодня Ульфат Шакиров. Мусульманам крупно повезло – Горкомторг, в чьем ведении находилось возвращенное здание, незадолго до того произвел там ремонт потолка, двора, увеличил площадь помещения. Так что оно было в хорошем состоянии. Мусульмане продали помещение на ул. Нерчинской и часть вырученных средств вложили в дальнейшую реконструкцию возвращенного молельного дома. Здание было обложено кирпичом, перестелена крыша, возведен небольшой минарет. Сегодня это так называемая «левобережная мечеть». Другая часть средств, естественно, пошла на строительство Соборной мечети на правом берегу реки Урал.

В июне 2006 года состоялось еще одно радостное событие – в помещении на первом этаже по улице Набережной, 16 была торжественно открыта Мусульманская библиотека г. Магнитогорска, которая была создана на средства благотворителей, в т.ч. Магнитогорского металлургического комбината и предпринимателя, мецената Рашида Латыпова. В торжественном открытии приняли участие представители исламского духовенства Челябинской, Курганской, Свердловской, Самарской областей и Республики Башкортостан, деятели культуры, общественных объединений Челябинска и Магнитогорска, поэты, ученые, композиторы. Библиотека включает в себя помещение самой библиотеки с просторными современными залами: абонементный, читальный, информационный, оснащенные компьютерами, ксероксами, Интернетом. Эта библиотека – одна из немногих в России, где ведется реставрация и перевод старинных арабо-графических книг, многие из которых имеют многовековую историю. В фонде библиотеки насчитывается несколько тысяч книг по исламу, имеется литература на татарском, башкирском, арабском, казахском, узбекском, русском, таджикском и др. языках самой разнообразной тематики. Все услуги библиотека предоставляет бесплатно. Все специалисты – выпускники Российского исламского университета им. Р. Фахретдина, знающие арабский, татарский, башкирский и английский языки. Помимо библиотеки в культурно-просветительский комплекс входят залы для проведения различных мероприятий: презентаций, встреч, вечеров, конференций. Имеются учебные классы, где проходят занятия по изучению арабского и тюркских языков, а также основ ислама. Это при том, что аналогичные занятия ведутся еще и при каждой из мечетей. Филиал библиотеки с богатым книжным фондом имеется в левобережной мечети. На базе библиотеки вот уже пятый год действует начальная школа, в которой дети из мусульманских семей под руководством 2 педагогов и 2 хазратов получают начальное образование по школьной программе, которые сочетаются с занятиями по исламу. В прошлом году 19 учеников успешно сдали вступительные экзамены в пятый класс и продолжили обучение по обычной программе в школе №26. В соседнем с библиотекой помещении работает кафе мусульманской кухни «Халял», где подают блюда восточной и европейской кухонь, приготовленные в соответствии с нормами шариата. Кстати, мясо туда поставляется с собственного фермерского хозяйства мусульманской общины, расположенного под Верхнеуральском.

Ульфат-хазрат Шакиров приложил немало усилий к тому, чтобы создать в Магнитогорске мусульманскую инфраструктуру, ведь мусульман в городе становится все больше и больше. Их число, по оценкам социологов, превышает 15% от 410 тысячного населения Магнитки. Это люди самых разных национальностей: башкиры, татары, казахи, узбеки, таджики, дагестанцы, чеченцы и мн. др. Молитвенных помещений не хватает. По словам Ульфата Шакирова, вместо 350 молящихся, на которые рассчитана мечеть, на пятничный намаз приходит 1500 человек. Поэтому первоначальный проект пересмотрели: рядом с существующей мечетью построят еще одну огромную «мечеть», центром которой станет стоящий отдельно минарет (см. иллюстрацию проекта), эта огромная мечеть будет рассчитана на 5000 человек, но это дело далекого будущего. Сейчас все усилия брошены на строительство медресе, которое образует вокруг мечети полумесяц. Чтобы как-то решить проблему нехватки молитвенных площадей, в 2010 году администрация города выделила мусульманам земельный участок на ул. Тевосяна, неподалёку от посёлка Звёдный. Сейчас мусульманская община занимается оформлением всех необходимых документов на землю. По завершению этого процесса намерены приступить к строительству. Кроме Магнитогорска, Ульфат-хазрат Шакиров курирует работу еще 8 мечетей в Агаповском, Верхнеуральском, Нагайбакском, Кизильском, Брединском и Варненском районах Челябинской области. Это зона ответственности Магнитогорского мухтасибата Регионального ДУМ Челябинском области, имам-мухтасибом которого является Ульфат-хазрат.

Пожилой, умудренный жизнью религиозный деятель собрал вокруг себя команду молодых хорошо образованных имамов, которые активно работают в области исламского просвещения. Он по праву гордится своей семьей: его жена Амина-ханум – заботливая жена, мать и бабушка, набожная мусульманка, сын и дочь добились больших профессиональных успехов, маленькие внуки знают наизусть уже много коранических сур, что особенно радует Ульфата Шакирова. Благополучно сложилась жизнь и у его многочисленных племянников и племянниц, проживающих в Башкортостане – кто-то стал учителем, кто-то агрономом, кто-то главой сельской администрации. За это Ульфат-хазрат не устает благодарить Аллаха и каждый день добрым словом вспоминает своего отца, указного муллу Мухаметьяна Шакирова, человека, с поистине железной верой, такой же прочной, как и выпускаемый Магнитогорским комбинатом металл, которой он щедро делился со своими детьми и внуками, а также с десятками и сотнями людей, встречавшихся на его нелегком жизненном пути.

Фото автора, из семейного архива У. Шакирова, архива Регионального ДУМ Челябинской области и группы «Мусульмане Магнитогорска» социальной сети «В контакте»