Фундаментальным вопросом, поднятым в ходе прошлогодней дискуссии как бы "коранитов" и как бы "традиционалистов», стала роль и место философии в религии ислама. Если судить, по крайней мере, только по медийным спорам, то довольно четко прослеживалась тенденция противопоставить религиозную практику и религиозные размышления (то, что в исламе входит в понятие «калам»), философии, причем последний недвусмысленно пытались представить как пережиток «темного средневековья».
Взглянув на эту проблему широко, мы обнаружим, что наши «реформаты-кораниты» подняли проблему, которая всегда существовала и существует во всех монотеистических религиях и до конца еще не решена. Собственно у философии и теологии (в мусульманском варианте – калама) есть общее – они обе описывают наш мир и происходящее в нем. Только первая основывается на возможностях и инструментах человеческого разума, вторая, помимо этого, также и на признании существования Бога, как первопричины всех вещей.
Отношения между теологией и философией в авраамических религиях неодинаково. В иудаизме человеческое толкование религии сосредоточилось преимущественно на вопросах этики и права. В церковном христианстве на основе наследия мудрецов Древней Греции и Рима было создано свое философское наследие, не всегда совпадавшее с церковной ортодоксией, а иногда и противоречившее ей. Ислам в этом смысле как бы объединил два этих начала. С одной стороны, в его рамках существует религиозная философия, которую можно даже назвать философией – это уже упомянутый нами калам. С другой – фальсафа, представляющая собой переработки античного и восточного философского наследия.
Поскольку в исламе нет такого вероучительного и «священного» института, как церковь, фальсафа активно развивалась и часто в пику основным принципам религии ислама. Наиболее красноречивым примером этого развития является идея о «всеобъемлющей милости Аллаха ко всем людям», а не только к муслимам (араб.- покорившимся). Эта идея, впервые сформулированная Ибн Араби в XII-XII веках, благополучно дожила до наших дней в трудах некоторых тюркских «джадидов» – прежде всего Мусы Бегиева. Теперь ее на вооружение берут так называемые "кораниты». Собственно ссылка на идею о «всеобъемлющей милости» – один из их главных аргументов против проявлений «средневековья и мракобесия» в исламской традиции.
Но давайте взглянем на этот вопрос не с «философско-богословской», а «обывательско-обыденной" точки зрения. Если Всевышний милостив ко всем людям, зачем вообще нужна религия и ее разнообразные формы и традиции? Зачем нужно стремление к личностному, нравственному и умственному росту, изначально естественное для каждого человека? Зачем со всем этим "возиться", если Всевышний и так уже всех помиловал.
Нет, идея о милости божьей ко всем без исключения вполне себе гуманистична и имеет право на существование, особенно в современном интегрированном информационном мире. Вот только возведенная в абсолют вне конкретного контекста истории народов, религий и культур, она может затуманить мозги людей не хуже харамного алкоголя.
В мировой религиозной мысли имеется довольно интересный опыт решения проблемы соотношения религиозной веры и философии. Еще в XIII столетии итальянский ученый – монах-доминиканец Фома из города Аквино как бы «пропустил» изложенное в Таурате (Торе) и Инджиле (Евангелии) сквозь учение древнегреческого (а значит языческого) философа Аристотеля. Это учение не было религиозным, но представляло собой совокупность логических, математических и иных заключений по картине мира. Фома Аквинский обнаружил, что Аристотель в результате своих исследований пришел к заключению, что в мире существует изначальная разумная, творящая Первопричина, без которой он просто не мог бы существовать.
Тезис о том, что философия является подспорьем ортодоксального богословия, получил дальнейшее развитие у Аквинского. С ее помощью Фома объяснил, например, библейский тезис о человеке как образе и подобии Бога, который созвучен с кораническим представлением о человеке, как венце творения и «халифе» – наместнике Бога на земле. По Аквинскому, для человеческого существа важна не столько его (человека) «сущность», сколько «существование» – то есть бытие его как Личности во взаимодействии с другими личностями. Эту «личность» Фома и считал тем «образом и подобием» человека Богу, о котором говорит иудео-христианская Библия.
Но главное, ученый монах пришел к выводу, что философия естественным и рациональным образом подводит человеческий разум к рубежу, когда становится ясно: «я знаю, что… ничего не знаю». Человек понимает, что остается нечто, могущее быть, если не познано до конца, то хотя бы понято с помощью иных возможностей, которыми наделен человек, в том числе подсознательных, одним из которых является вера. Более того, в свете такого единения веры и рационального разума многое и в мире, который является предметом философии, становится понятным более глубоко.
Таким образом, религиозный мыслитель средневековья нашел философии самое подходящее место, назвав ее «служанкой богословия» или, если выражаться не столь жестко – своего рода фундаментом, не ослабляющим, а напротив укрепляющим религиозную веру.
Кстати, идеи Фомы не сразу были восприняты церковью, при жизни и чуть позднее его считали чуть ли не еретиком. И лишь спустя годы и столетия, когда в XIX веке нерелигиозная философия европейского Просвещения пришла к аналогичным выводам, Папа римский своим постановлением объявил философию Фомы Аквинского («томизм») официальным учением католической церкви. Здесь важно отметить, что Аристотель стал известен западной Европе через арабские источники и толкование, которые не могли не отразиться на католической мысли.
Какой исторический вывод можно сделать из вышесказанного? Современным мусульманам для лучшего понимания фундаментальных богословских проблем, таких как соотношение Писания и Предания, философии и религии, стоило бы заняться более глубоким и основательным изучением опыта как своих мыслителей, так и представителей других религий и культур.
Часто в мусульманской среде приходится слышать сетования – вот, мол, у европейцев, христиан есть «исламоведение», «арабистика», «иудаика». А где мусульманское «христиановедение», или «индология»? А ведь все это было в эпоху расцвета мировой исламской культуры. Достаточно вспомнить, что античное наследие Европы для последующих поколений сохранилось благодаря мусульманам. Именно мусульманскому ученому аль-Бируни принадлежит первое описание истории, культуры и религий Индии, кстати, очень далеких монотеизма.
Да, подзабыли мусульмане емкий хадис Пророка: «Ищите знания даже в Китае». Это и является источником многих проблем современной уммы.
Ответить
Уважаемый Странник. Вы, видимо, невнимательно читали. Философия не может быть "мусульманской" или "христианской". Философия - суть продукт человеческого разума.
Ответить
В борьбе с другими течениями ислама,автор ссылается на христианскую философию.Смешно. :)