Ризаетдин Фахретдин об Ибн Араби

Приводим читателю заключение из монографии известного российского  ученого и мусульманского богослова Ризаетдина Фахретдина "Ибн Араби", где он кратко излагает о том, что его побудило написать труд об известном средневековом богослове и суфийском мистике Ибн Араби.

[caption id="attachment_5607168265" align="alignleft" width="217"] Обложка книги "Ибн Араби"[/caption]

Я надеюсь, что те, кто прочитал эту книгу, составили для себя определенное представление об Ибн Араби. Мы хотели бы знать, что это так, однако у нас нет возможности это проверить, но несмотря на это, мы подведем небольшой итог того, что было сказано. Исследователи изучают Ибн Араби как литератора и как суфия, однако это не значит, что когда он был литератором, не был суфием, а когда был суфием, не был литератором, поэтому оба этих обстоятельства следует учитывать и знать, что он был и суфием и литератором одновременно. Обычно суфийские труды полны сожалений о временах молодости, но у Ибн Араби мы этого не видим даже в трудах, которые написаны в старческом возрасте. Даже «ал-Футухат» и другие книги, написанные в пожилом и старческом возрасте, содержат строки, говорящие о любви и шалости, в целом, его книги успокаивают человеческую душу.

Ибн Араби был большим знатоком шариата и литературы, но, несмотря на это, его произведения полны стихотворений о любви, читая эти стихотворения, мы видим серьезного ученого, обладающего высокими моральными качествами, он выполняет свои обещания и не ранит читателей своими стихотворениями. Он желал добра – и не только мусульманам, а всем людям в целом; его помыслы чисты, они наполнены любовью к знаниям. Ибн Араби в своем суфийском периоде очень терпеливый, аскетичный, чистый человек, с широкой душой, которая может вместить в себя весь мир. Для него нет разницы между золотом и глиной, он даже не нуждается в своем теле, он спокоен и задумчив. Он был наставником, которому симпатизировали многие из его современников.

Этот человек написал очень много различных талантливых трудов, но сколько бы он не писал, в своих произведениях он никого не опорочил, никого не обидел. Именно о нем говорят строки: «Моя жизнь прошла в богобоязненности и аскетизме, я никому не принес вреда». Как прекрасно то перо, которым он писал свои труды, этому перу не было подобных. Нет сомнения в том, что этого пера коснулась милость Аллаха, оно писало о своем Создателе. Ибн Араби смотрит на мир и на религию не как все ученые, он смотрит в новом разрезе. Когда люди порицают этот мир на словах, когда они жалуются на время, Ибн Араби отрешается от этого мира на деле. Он, за редким исключением, ни в одном из своих трудов не жалуется на мир, он считает, что мир – это причина вечного блага. Он представляет собой божественный закон, который объясняет нам правила жизни общества. Именно поэтому вместо того, чтобы отрешиться от мира, отчаяться в нем, автор призывает жить согласно законам Аллаха. Насколько отчаявшийся и недовольный Абу Аля ал-Маари, настолько же доволен и настолько же полон надежд Ибн Араби. Он надеется, что настанет такой день, когда люди обретут счастье, именно поэтому он говорит: «Само существование – это милость» («ал-Футухат» Т. 3 с. 346).

Ибн Араби очень уважительно пишет о семье и о женщинах, брак для него это не только физическая близость, а большее. Брак – это средство, которое способствует очищению сердца, расширению кругозора, возвышению чувств, достижению духовного наслаждения.

Современники, в особенности богословы Дамаска, придирались к Ибн Таймийи, но в то же время не замечали экзотичных заявлений Ибн Араби – в этом они следовали правилу «кто у власти, тот и прав». Зная, что Ибн Араби пользовался поддержкой правителей, они закрывали глаза на его высказывания. Что же до Ибн Таймийи, который был в немилости у чиновников, то ученые не стеснялись в выражениях, говоря о нем: «замалчивающий истину, безмолвный шайтан». Они объявили Ибн Таймийи джихад на пути религии, тем самым вписав в свою биографию черные страницы, показав разумным людям свою некомпетентность.

Ибн Араби, несмотря на то, что был ученым, в первую очередь, был человеком и поэтому имел право на ошибку. Мы в этой книге привели высказывания и его врагов и друзей, однако мы не приняли сторону ни тех, ни других, наша позиция – только достоверное историческое изложение. Даже если весь мир будет считать его еретиком, я готов встать на его сторону, и даже если весь мир будет считать его праведником, то я могу занять противоположную позицию. Я не излагаю биографии людей по причине вражды или симпатии к ним, я пишу о них только как об ученых, литераторах, религиозных и общественных мыслителях. Я считаю, что каждый человек имеет право на ошибку, и именно поэтому не считаю, что Ибн Араби во всем был прав.

Возможно, в своей книге я тоже допустил ошибки, недочеты, но мои намерения были чисты, поэтому я надеюсь, что Аллах простит эти недостатки. Я даже готов к научной дискуссии, я стремлюсь к позитивному и полагаюсь в этом на Аллаха. «Хочу лишь исправить то, что в моих силах. Помогает мне только Аллах. На Него одного я уповаю, к Нему одному обращаюсь». (Коран, 11-88)



Ризаетдин ибн Фахретдин. Оренбург 1912 год. (Из книги "Ибн Араби)