Андреас Гросс: В Швейцарии знатоки ислама не имели возможности высказаться

Неделю спустя после принятия на референдуме запрета на строительство минаретов в Швейцарии национальный советник, член Парламентской ассамблеи Совета Европы Андреас Гросс говорит о недостатках системы публичных дебатов, в ходе которых мусульмане не смогли получить к ним доступ, об успешной интеграции мусульман в швейцарское общество и о манипуляции националистов общественным мнением.



- Как Вы можете объяснить принятие запрета на строительство минаретов 29 ноября?



Андреас Гросс: Большинство граждан восприняли эту инициативу как возможность высказать свое мнение об исламе. Не о тех мусульманах, что уже давно живут в Швейцарии, а об исламе, что они видят по телевидению, и о жестокости исламистов Афганистана, Ирана и Саудовской Аравии. Как и большая часть европейцев, многие швейцарцы – мужчины и особенно женщины – боятся этих людей и их законов шариата.



Проблема заключается в том, что этот страх не имеет ничего общего со строительством минаретов. В опубликованной незадолго до референдума книге я рассказал, что эта инициатива идет вразрез со свободой вероисповедания и таким образом несовместима с Европейской конвенцией по правам человека. Я подчеркнул, что она должна остаться лишь на бумаге даже в случае принятия швейцарским народом и кантонами, так как ее применение приведет к неизбежному вмешательству Европейского суда по правам человека. Вот почему я был среди тех депутатов, которые заявляли о ее недействительности и выступали против проведения референдума.



- О чем говорят результаты голосования?



- Они отразили множество чувств, и прежде всего страх перед всем чужим и неизвестным. Выявили они и недостатки системы публичных дебатов, в ходе которых знатоки ислама не получили в полной мере возможности высказаться. Страх большинства граждан объясняется в первую очередь не самим исламом, а нынешними социально-экономическими условиями и вызванным кризисом чувством беспомощности. Националисты из Швейцарской народной партии беззастенчиво пользуются этими страхами, используют их и манипулируют ими. Так же действуют и другие европейские неоконсервативные партии.



- Существуют ли в Швейцарии, как в остальной части Европы, проблемы с мусульманским меньшинством и исламом в целом?



- 340 000 швейцарских мусульман смогли сравнительно успешно стать частью нашего общества. Франции остается только завидовать, хоть число исповедующих ислам там и гораздо больше. В большинстве случаев, эти приехавшие из Турции и балканских стран мусульмане относятся к религии так же, как и швейцарские христиане. Они воспринимают ее несколько отстраненно и полностью признают верховенство Конституции. Тем не менее, слишком много швейцарцев формируют свое мнение об исламе на основании того, что они видят по телевидению, а не тех мусульман, которых ежедневно встречают на улицах.



- Какой урок должны извлечь из референдума правительство и парламент? Нужно ли реформировать швейцарскую прямую демократию?



- Ни Федеральный совет, ни парламент, ни партии, ни даже СМИ не смогли достойно справиться со своими задачами. Но проблема заключается не в созданном в эпоху Французской революции принципе прямой демократии. Это очень современная система, и я уверен, что большинство французов хотели бы, чтобы политическая власть на самом деле считалась с мнением народа при изменении законов и Конституции.



Тем не менее, голосование показало, что у нынешней системы нет прочного основания. Государство не вложило достаточно средств в публичные дебаты, от которых в первую очередь зависит качество референдума. Партии, депутаты и отчасти СМИ не обладают необходимыми возможностями для того, чтобы предоставить общественному мнению полную информацию и объяснить ему истинное положение вещей. Нужно также обеспечить независимое и прозрачное финансирование политических партий, которые зачастую слишком сильно зависят от желаний частного сектора и лоббистов.



По историческим причинам Швейцария еще не воспринимает демократию и права человека как единое целое, несмотря на тот факт, что они на самом деле неразделимы. Слишком много людей в стране считают прямую демократию привилегией швейцарского гражданства, а не неотъемлемым правом каждого человека. Швейцария стала сегодня свидетелем так называемой тирании большинства. Голосование 29 ноября должно привести к усилению роли прямой демократии без ущерба для прав человека. Мы должны сами укрепить наше конституционное право, а не оставлять эту задачу Европейскому суду по правам человека.



- Появилось ли у швейцарцев чувство изоляции после внешних нападок на их налоговую систему и принцип банковской тайны?



- Швейцария еще никогда не была столь близка к Евросоюзу в своих законах и одновременно столь далека от него по складу ума. Швейцарцы без посторонней помощи пережили три войны в период с 1871 по 1945 год, и это создало особый менталитет, людей, уверенных в том, что Швейцарии лучше быть одной. Такой устаревший менталитет не мешал, тем не менее, активному экономическому партнерству со всем миром и просуществовал до конца холодной войны. И страна просто неспособна от него избавиться всего за несколько лет. Сейчас Швейцария идет по пути такого изменения, которое хоть со значительными отступлениями (как это показал референдум 29 ноября), но все же движется вперед. Это изменение потребует значительных усилий, ведь речь идет не о том, чтобы пожертвовать современными демократическими правами граждан, а о том, чтобы подвести под них новое основание.



- Швейцария по-прежнему считает себя многокультурной страной?



- С 1848 года Швейцария представляет собой многонациональное государство, основанное на многокультурном обществе. Несмотря на такие различия, швейцарцы предпочитают держаться вместе, так как раз в четыре месяца у них появляется повод об этом поспорить. Для того, чтобы это продолжалось, с новыми людьми и культурами, необходима эволюция демократических институтов путем законодательных и конституционных реформ. Но все требует денег. Демократия не падает с неба даже в Швейцарии.



Иносми.ру